Тейн думал, что все будут говорить об Алдераане. Но не говорил никто. Молчание о гибели целой планеты Центральных Миров сказало больше, чем любые слухи. «Каждый думает об этом. И каждый боится». Если Империя уничтожила столь важный и процветающий мир, как Алдераан… то в Галактике не осталось безопасных мест.
Имперские трансляции были немногословны в том, что касалось гибели «Звезды Смерти», говорили лишь о «беспрецедентном нападении Повстанческого Альянса». Тейн сперва подумал, что Империя решила представить событие как злодеяние мятежников, но потом понял, что гораздо важнее было заставить население верить, что Империя по-прежнему может уничтожить любой мир в любой момент.
Выйдя на улицу, Тейн расстроился даже из-за цвета неба. Обычно воздушный купол Джелукана был скорее серым, чем синим, но воздух всегда оставался чистым и ароматным, а сам серый оттенок напоминал минерал. Теперь небеса даже без облаков казались темнее, словно предвещая бурю, что никогда не налетала. Неужели шахты начали влиять на атмосферу?
Тейн спорил с самим собой, решая, следует ли связаться с семьей. Учитывая, сколь мало о нем заботился отец и насколько мать хотела снискать благосклонность Империи, он не верил, что родители его примут. Дело даже не в том, что родители не защитили бы его, они просто не захотели бы навлечь на себя позор. Но дома он мог бы сэкономить кредиты и спокойно дождаться Сиену.
Тейн мог бы даже спуститься по своей старой канатке до Крепости, прибраться там, вновь сделать пещеру уютной. Было бы правильно снова встретить девушку там…
В конце концов Тейн решил не связываться с родителями. Он совершенно не нуждался в пьяном презрении отца или негодовании матери и меньше всего хотел услышать о том, как дела у Дальвена.
Учитывая кадровый голод в имперских войсках, даже такой олух, как Дальвен, вероятно, получил повышение. И в силу своей глупости наверняка им гордился.
Но по мере того, как шли дни, настроение Тейна портилось все сильнее. Сиена до сих пор не появилась. Что, если ее схватили при попытке сбежать? Его приводила в ужас мысль о ней, попавшей в тюрьму, объятой стыдом и безнадежностью. Но он не поддавался отчаянию; Сиена была слишком умной и способной, чтобы легко попасться. Она дождется наилучшего момента, но ведь тот мог подвернуться не сразу. Большую часть имевшихся скромных средств Тейн потратил на оплату проезда. Аренда крошечной комнаты уже оказалась слишком дорогой. Питался он лишь тем, что покупал на улице, — тонкими ломтиками плохо пропеченного мяса, приготовленного на небольших самодельных грилях возле лачуг, или «рагу», сдобренным молотым зерном.
Как и большинство курсантов, Тейн всегда мечтал хоть несколько дней проспать досыта, игнорируя военную дисциплину, и делать все, что захочется. Но без строгого графика, в котором он жил в последние несколько лет, парень вдруг почувствовал себя неуютно, с недоумением и раздражением воспринимая свободу, с которой непонятно, что делать. Вместо того чтобы следовать своему плану, он не делал ничего. Даже бриться перестал, не желая тратить на это кредиты. Каждую ночь ему снились кошмары об Алдераане, «Звезде Смерти», отце или Сиене, попавшей в опасность. От бродяг и опустившихся жителей вокруг его отличало лишь то, что Тейн не тратил все деньги на эль, хотя теперь понимал людей, которые это делают. С каждым днем он все глубже погружался в меланхолию.
Сначала он думал, что легко найдет какое-нибудь занятие, — работа для пилотов была всегда, даже для не имеющих лицензии. Но теперь Тейн понял, что на Джелукане ему ничего не светит. Империя повсюду расставила свои сети, и дезертир, ищущий работу в порту, не избежал бы их. Нет, конечно, он мог бы наняться на какой-нибудь из перелетных фрахтовиков поприличнее — их капитаны никогда не копались в прошлом своих команд. Но такая работа лишь немногим отличалась от продажи себя в рабство.
Альтернатив почти не оставалось. Тейну казалось, что вся его жизнь застыла до появления Сиены. Если она не приедет, он не мог сказать, что станет с ним. И не очень об этом заботился.
Тейн дошел до края примерно через две недели, когда как-то ночью заснул на кровати в рубашке и брюках. Бледные, оштукатуренные и пустые стены комнаты, бежевое однотонное покрывало. Учитывая цену, место было удивительно комфортным, но Тейну казалось, что оно дразнит его своей пустотой.
В Академии, изучая протоколы безопасности и технику допросов, кадеты узнавали, как сломать человека. Один из самых эффективных методов — просто заставить его смотреть на пустую стену и не давать спать. Бессонница и скука делали то, что не могли сделать пытки и угрозы. Ум заключенного сам раскрывался, спешил сообщить каждое спрятанное слово, лишь бы положить конец изнурительной монотонности. Тейн прежде не понимал, как это работало.
Шум снаружи заставил его сесть на кровати: словно уличные торговцы в спешке собирали свой, не всегда законный, товар. Тейн подошел к небольшому окну и опустил экран. На земле, несколькими этажами ниже, виднелся имперский патрульный крейсер, явно только что прибывший.
Затем он услышал стук каблуков, как будто кто-то поднимался к нему по наружной лестнице.
«Так, соображай быстрее. Это одноместный крейсер. Они послали всего одного парня. С одним ты справишься». Однако Тейн был без оружия. Что можно использовать? Те немногие предметы в комнате были либо слишком большими, чтобы их поднять, либо слишком маленькими, чтобы нанести какие-либо значимые повреждения.
«Может быть, он идет не за мной. Тут по соседству есть дилеры. Проститутки. Контрабандисты. Много кого можно арестовать». Но тогда тут был бы один из местных полицейских, а не имперский офицер.
Тейн сделал глубокий вдох, проведя рукой по коротким волосам. Ему придется блефовать напропалую. Если отрицать, что его имя — Тейн Кайрелл, и нести какую-нибудь ахинею, то он сможет отвлечь парня на минуту-другую. Этого хватит, чтобы завладеть бластером.
Но сможет ли он выстрелить в человека, который просто делал свою работу? Кого-то, кто был его товарищем-офицером всего несколько дней назад?
В дверь постучали. Он взъерошил волосы, подошел к двери и пробурчал сонным голосом:
— Мм. Да? Кто это?
— Я здесь по делу.
Он узнал голос.
Тейн мгновенно открыл дверь и увидел Сиену, облаченную в форму. Вид ее был такой, словно она сделала первый за долгие годы вздох.
— У тебя получилось. — Он втянул девушку в комнату, запер за собой дверь и крепко обнял Сиену.
Вдыхая аромат ее кожи, он восхитился красотой любимой. И умом. Она не оставила службу, она пришла сюда по служебным делам, устроив так, чтобы Империя оплатила ее дорогу и выполнение любых задач. Или невыполнение.
— Ты гений, ты знаешь? Я все ждал и боялся, что они задержали тебя, но вот ты здесь. Ты здесь.
Тейн поцеловал ее, приник к ее губам страстно и надолго. Этот проклятый серый мундир был слишком жестким под его руками, но с этим можно разобраться позже. Сиена ответила ему так же страстно, но, когда их губы разомкнулись, Тейн по выражению ее лица понял, что сделал что-то неправильно.