-Она... твой огонь принял её? - я в ответ лишь кивнул.
-Тогда почему? Почему она отвергла тебя?
-Она из рода Джекманов. Последняя... потерянный ребёнок. Родители всё-таки смогли её спрятать... в момент опасности. -мы шли по коридору ледяного дворца и я решил поведать другу происхождение Венеры.
-Этого не может быть. Джекманы - демоны Тьмы. -не согласился со мной тот.
-Может. Её Тьма запечатана, на её спине печать. И скоро, под влиянием силы Льда, она слетит. - после моих слов друг остановился, с его лица спала краска, а глаза лихорадочно метались.
-История повторяется. История Наисветлейшего и Той Которая Не Умеет Любить. - я тряхнул друга за плечи.
-Не говори ерунды! Наисветлейший - был демоном Света. Я же - ангел Огня. - я говорил это скорее для того чтобы успокоить себя, а не Джейкоба.
-Ты прекрасно знаешь, что твоя прабабушка демон Света! Что мешает её силе проявиться у тебя!? Тем более род Зольтурри - потомки Наисветлейшего! А Джекман - род Той Которая Не Умеет Любить! И обе стороны владели двумя силами! - взвился друг. - Ты просто не хочешь в это верить!
-Да, не хочу! - вскипел я. Он всё-таки довёл меня - я растопил дворец и теперь мы стояли на голой земле. Я весь полыхал в огне - безвыходность и злость взяли своё. Но, на миг, у меня в сознании всплыл образ Венеры, моей Венеры. И меня отпустило.
-Прости, друг, я не смог сдержаться... И, чтобы ты знал: я никогда не откажусь от неё, я стану ей кем угодно - братом, другом или... её защитником, но я от неё не откажусь. И пусть история повторяется, я буду только рад, если она меня заморозит, принеся этим погибель.
-Но ты её растопишь... и вы погибните вместе.
-Я не повторю этой ошибки Наисветлейшего...
глава 9
Пещера была именно тем местом, которое мне сейчас было нужно. Мне нужно было где то в последний раз вспомнить всё, вспомнить всех и возможно... проплакаться.
Лёд был послушен и мягок, мне не составило труда сделать себе что то вроде подвестной кровати. Только я легла на неё, как сознание затуманилось от воспоминаний.
Своего младенчества я не помню, родителей моих никто не знал и знать не мог. Меня нашли в лесу, ночью, совершенно одну и отправили в детский приют.Там сразу же невзлюбили ребёнка с чёрной отметиной на спине обсалютно все: начиная от детей и заканчивая преподавателями. Я была козлом отпущения, на мне срывали своё недовольство и зло на других и даже не жалели. Меня ни разу не обняли, не приласкали, как бывало нежили других детей. Тот день, когда в дверном проёме показались двое - мужчина и женщина очень красивой внешности, я помню отчётливо. Тогда мне было пять. Они подозвали меня к себе и... обняли. Помню, как тогда моё сердечко сперва замерло, а потом быстро-быстро застучало от волнения. В тот день меня забрали в другое место, которое красиво называлось “Дом”. Меня холили, берегли и, как мне казалось, любили. Но я для них была всего-лишь игрушкой. Женщина, которую я звала мамой, не могла иметь собственных детей, а когда она всё-таки забеременела, то я сразу же стала никому не нужной. Так называемый “Папа” перестал со мной играть, веселиться и прыгать, он вообще перестал меня замечать. За то время, которое я у них прожила, я доверилась им, я их полюбила всеми фибрами детской души. Они этого не оценили. Как я потом узнала, они разбились в автокатастрофе, а меня взяла к себе тётя Дуня. На тот момент мне было девять лет. Тётя не отличалась добротой и сдержанностью, в первый же день она напилась и рассказала мне всё, что от меня скрывали. Рассказала и то, что родителям я давно уже не нужна стала из-за другого маленького ребёночка, их ребёночка, родного. Тогда я даже не заплакала, я просто сидела и чувствовала, как в груди появляется рваная рана, боли. Так я и жила у тёти, училась я хорошо, носила обноски, кушала то, что найду в холодильнике, заниматься мною тётка не желала. Дяди, приходившие к тёте, сменяли друг друга. Когда очередной дядя уходил от тёти, меня ждали побои. Потом я выросла, выучилась, начала работать, но жизнь от этого лучше не стала. Когда я увидела в первый раз Логана, мне было уже всё равно. Но он меня забрал от туда и теперь, я сама творец своей судьбы. Я была благодарна ему за это, как и за то, что он помог заморозить моё сердце от боли. Теперь я - лёд и очень этому рада. Когда я выплыла из череды воспоминаний, то с удивлением и даже с некоторым удовольствием заметила, что ни единой слезинки не скатилось из моих глаз.