— Вот так, все по взрослому, — почесал я затылок.
— Обалдеть! Дайте две!!! — воскликнул Иваныч и указал рукой в сторону пристани, — Серег глянь.
Я поднял бинокль, и увидел два водных мотоцикла, на каждом по двое человек в форме и с калашами. Они быстро приближались к нам. Подойдя ближе скутеры разделились, один заложив крутой вираж пошел вокруг нас, а экипаж второго скутера прилип прямо справа к борту, сидевший на заднем месте боец зацепившись рукой за кранец прокричал задрав голову:
— Давай за мной, в самый конец пристани, вы с этой хреновиной, — кивнул он на катамаран, — только там причалите.
Я кивнул в ответ, и скутер отошел от борта и медленно пошел впереди нас, а его напарник пристроился слева метрах в десяти и дел параллельно с нами.
Через десять минут мы уже причаливали. Иваныч вывел «мандарин» чуть выше по течению, и затем удерживая в бот течении аккуратно «прислонил» катамаран в торец пирса, я сбегал и быстро подал швартовые двум помогайкам на пристани, и не дожидаясь когда они крепко притянут катамаран выбил их кормового кнехта «палец», который удерживал сцепку с катамараном. Иваныч развернулся, и причалил бортом поставив бот носом к течению.
— Уф… тут геморрой конечно с катамараном швартоваться, — сказал Иваныч сняв бандану и вытерев ей пот на лбу.
— Да наловчишься, — похлопал я его по плечу.
— Я то наловчусь, но все равно опасные маневры эти мне не нравятся.
— Ну справился же.
— Да уж слава богу. Еще попыхтеть придется когда отчаливать будем. Ну что иди оплату за проезд собирай.
— Хорошо, — ответил я и пошел к катамарану.
Возить грузы вполне доходное дело, с торгашей я получил 22 золотых за багаж и по 2 золотых с пассажира, итого 58. Все выходящие с катамарана были направлены к небольшому навесу, где всех переписали и взяли по одной серебряной монете «городского налога». Когда с пассажирами и грузом местные таможенники разобрались, двое из них поднялись на борт «мандарина».
— Вы в первый раз у нас?
— Да, — закивали мы.
— Мы досмотрим судно.
Иваныч заметно напрягся.
— Спокойно, мы так просто «глазами», чтобы убедится что все нормально.
— А что может быть ненормально? — Спросил Иваныч.
— Ну например десяток нелегалов, которые потом ночью проберутся в город, или рабы.
— Чего? — удивился я.
— А что, тут некоторые уже осваивают эту нишу рынка, — ответил один из таможенников и сплюнул за борт, — ненавижу уродов.
— Ну а что ты хотел Серег, мы же считай теперь в средних веках, если по мироустройству смотреть, — сказал Алексей, — вполне предсказуемо.
Таможенник спустился внутрь «Мандарина» под пристальным взглядом Иваныча, и выбравшись наверх через рубку сказал:
— Знатный аппарат! Давайте запишемся, все нормально у вас.
— Ну и хорошо, — сказал я, — в каюту спускайся там светло, там и запишешь.
— Идем, — согласился таможенник.
Мы вчетвером спустились, а второй таможенник остался стоять на пирсе. Андрей, так звали таможенника, сел за стол в каюте и достал из планшета желтую текстолитовую пластину и карандаш. На что я очень удивился, и Андрей заметив это, пояснил:
— А что… бумагу что ли переводить? Я записываю здесь все, потом когда сдаю смену диспетчер заносит все в компьютер, вся писанина стирается и по новой. Экономия! — сказал он, задрав палец вверх.
— Разумно, — согласно кивнул я,
— А то! Ну что ж, значит прибыли вы из Лесного?
— Да.
— Порт приписки тот же?
Иваныч под столом наступил мне на ногу.
— Да тот же, — ответил Иваныч за меня.
— С какой целью сюда?
— На рынок, да вот пассажиров привезли.
— Оружие какое при вас?
— Два ПМ, Моссберг, СКС, Беркут и Марголин.
— Ух ты! А дайте Марголина помацать.
Иваныч извлек магазин и выложил на стол пистолет.
— Класс… продашь?
— Нет. У меня к нему патронов ведро, смысл?
— Ну так то да, — согласился Андрей, и с сожалением вернул пистолет Иванычу, — долго здесь находиться планируете?
— Пока сутки планировали.
— Охрана нужна суднам?
— Только на день, ночевать мы на борту будем.
— Понятно, тогда с вас золотой «городского налога» и десять серебром за охрану.
— Хм, а с пассажиров по серебряному взяли.
— Так то с пассажиров, а вы экипаж! И с экипажа у нас золотой берется, за то хоть два человека в экипаже, хоть десять.
Мы все оплатили, а Андрей выдал нам небольшие номерные фанерные жетоны со спичечный коробок, где он карандашом написал дату оплаты налога и свою фамилию.
— Вот тут расписываемся все, — он протянул нам текстолитину.
— Все? — поинтересовался я.
— Нет, — улыбнулся Андрей, — теперь короткий инструктаж и правила поведения в пгт. Лунево.
— Вещай! — сказал Иваныч закуривая.
— Значит так, вестерны все смотрели? Так вот, тут примерно тоже самое. После волны уже поделены все сферы влияния и зоны ответственности, каким образом это было сделано… ну вдаваться в подробности не буду, а то до утра тут просидим. Безобразия нарушать не рекомендую, здесь есть милиция и дружина, за порядком как могут следят. Если не дай Бог чего, рекомендую озаботится наличием свидетелей. Всякие безобразия наказываются штрафами или принудительными работами, за совсем беспредел наказывают вояки, а у них разговор короткий — пулю в лоб и на компост.
— Сурово но правильно, — согласился Иваныч.
— Да, у нас так, зато желание беспредельничать отбили за неделю, но иногда попадаются всякие залетные отморозки. Дальше… мм… а, в здании поселковой администрации можно всякое разузнать, получить разрешение, ну там на торговлю или вид на жительство получить. С оружием ходить можно, но хвататься за него из-за «косого взгляда» не стоит, а если по пьянке кто палит, того на месяц принудительных работ, если вдруг кто умрет из-за этого…
— На компост? — предположил я.
— Верно, туда, — усмехнулся Андрей, — ну а так в целом у нас уже спокойно, городишко растет, много тех кто выжил после волны из окрестных населенных пунктов да здесь обосновались. Безработицы тут нет, скорее кадровый дефицит, специалистов то всяких дохрена, но только не под современные реалии. На выходе с пристани висит щит с картой поселка, там все заведения, магазины и учреждения обозначены, могу дать копию, стоит один серебряный, но собой нет, в конторе лежит. Ну в основном вроде все, есть вопросы?
— Валюта какая здесь?
— Золотые и серебряные монеты и материковой и вашей «чеченской» чеканки, по весу они одинаковые, ну и всякий товарный обмен естественно.
— Ясно, ну не будем больше задерживать, спасибо за инструктаж, — сказал я.
— Пожалуйста, обращайтесь если будут вопросы, вон в тот вагончик, там наша служба. Я с утра меняюсь, так что если за картой придете, можете к любому кто там будет обратится.
Мы попрощались с таможенниками, наконец то поужинали, после чего разбили по времени ночную вахту и расположившись в гамаках легли спать.
Предрассветная вахта досталась мне, и утро я встречал наблюдая, как просыпается Лунево и этот Новый Мир. Светло-розовая заря медленно ползла из-за сопок, постепенно вытесняя ночь, и как только краешек Солнца показался за далеким хребтом, рассвело практически мгновенно. Приятная ночная прохлада сразу сменилась вязким теплым воздухом. Я взял бинокль и стал рассматривать городишко уже при дневном свете. На улицах и во дворах стали появляться люди и транспорт, в основном гужевой. Были и велосипедисты и пара грузовиков-японцев. Один из них приехал к пристани с полным кузовом каких-то коробок. Мимо «Мандарина» с ревом пронесся небольшой катер, подняв высокую расходящуюся волну, и скрылся за поворотом вверх по течению. Я обратил внимание на экипаж — конкретные такие братки… здоровые и лысые, все вооружены. Один из них тоже внимательно посмотрел на меня и что-то сказал, не отвлекаясь от управления катером, стоящему с ним рядом парню.
— И кто тут носится? — с недовольным и заспанным лицом показался Иваныч в рубке.
— Уже унеслись, похоже братва.
— Ну что, подъем по части?
— Да, пора.
После мероприятий по утреннему туалету мы вскипятили чайник и позавтракали. Потом приготовились к экскурсии по городу, прихватив казну, и из оружия только пистолеты сошли с «Мандарина».