Чай был очень вкусный, травяной. Мы пробовали разные сорта меда (мне больше понравился цветочный) и разговаривали. Аслан расспросил как Сахарный пережил волну, как мы там устроились и не собираемся ли перебраться в Лесной.
- Нет Аслан, не знаю как оно все вообще сложится дальше, но сейчас нам на острове в полнее комфортно, - сказал я, наливая себе уже третью чашку чая.
- Я слышал... вы хорошо топливом расторговались.
- Да есть такое, но вот решили сами торговать, а то как то не совсем гуманная цена закупочная.
- Но ведь сразу все купили, - улыбнулся Аслан, - я же его скупаю не для перепродажи, у меня генераторы, станки. А много еще у вас топлива?
- Не особо, - пространно ответил Иваныч.
- А зачем тогда пирс, контора эта?
- На перспективу, - так же пространно ответил уже я.
- На перспективу это хорошо, это разумно, - кивнул Аслан, откинулся на спинку дивана и закурил, - ну давайте подведем итоги и проговорим все вслух.
- Давай, - согласился я.
- Итак, вы привозите мне чертежи парусников, я со своими людьми их посмотрю, и если эти бумаги действительно имеют ценность, то с моей стороны в качестве расплаты вы получаете место под строительство пирса, конторы, а также один из парусников, который будет построен по чертежам.
- Не совсем, - ответил я, - ведь ты по этим чертежам не два и не три парусника построишь, верно?
- Верно... Не перспективу говоришь... - заулыбался Аслан.
- Да Аслан, думаю будет справедливо, если определенный процент от продажи кораблей перепадет и на нашу долю.
- И какой же процент?
- Давай сейчас не будем делить шкуру не убитого медведя, и просто отметим для себя, что этот вопрос остается открытым.
- Да так будет правильно, - согласился Аслан, - придет время, и это обсудим. Когда ждать чертежей?
- Думаю через неделю, - сказал Иваныч с важным задумчивым видом и наступив мне на ногу под столом, - еще дел на острове много.
- Хорошо, - согласился Аслан, - буду ждать с нетерпением. Вообще радует, что кроме меня здесь еще кто-то думает о перспективе.
Мы еще посидели и поболтали около часа, о прошлом, настоящем и будущем. Виктор уже начал клевать носом и слегка похрапывать сидя в кресле в углу комнаты. И мы его растормошили, и попрощавшись с Асланом отправились к Лидии Васильевне.
- Ну и чего ты по ногам топчешься? - спросил я Иванча, когда нас, развалившихся в телеге Виктор вез к дому своей сестры.
- Надо в срочном порядке сходить к траулеру этих... сынков. А то местные сейчас буксир на ход поставят и быстренько прошерстят весь 'новый архипелаг', - ответил мне Иваныч в полголоса.
- Согласен, завтра с рассветом выходим.
Вернулись к Лидии Васильевне, которая в принудительном порядке загнала нас в уже натопленную баню. Судя по довольным и распаренным физиономиям Александра и Володи, они уже сходили по первому парку и восседали за небольшим столиком на веранде и неторопливо потягивали домашний квас. После бани, мы остаток вечера проторчали на веранде, а Виктор травил нам старые охотничьи байки.
После волны. День 91.
Дом Савельевых проснулся рано. Судя по всему раньше всех встала Лидия Васильевна и уже успела состряпать полную миску оладьев, которая стояла на столе 'в компании' варенья, сметаны и горячего чайника. Лидия Васильевна находилась в очень приподнятом настроении и все как то многозначительно переглядывалась с Иванычем.
Мы умылись, поливая друг другу из ведра у колодца во дворе, позавтракали и стали собираться. Виктора с Володей уже не было, они засветло укатили к цехам. Попрощались с хозяйкой и собрав весь свой нехитрый скарб мы уже было вышли за калитку, но услышали голос Лидии Васильевны.
- Ваня подожди!
Мы остановились. Лидия Васильевна торопливо вышла из дома неся в руках сверток.
- Вот Ванечка, возьми, в море перекусите.
- Спасибо Лида, - ответил Иваныч, немного стесняясь нас, и взял кулек.
Мы еще раз попрощались, и пошли к пирсам.
- Ванечка? - спросил я пихнув под руку Иваныча, когда мы удалились от дома Савельевых.
- Так все! Тема закрыта! - отрезал Иваныч краснея.
- Ну значит все серьезно, - подытожил я.
- Да хрен его знает Серый, как оно все серьезно, будем посмотреть. Только это, не доставай меня с этим, хорошо?
- Да понял... закрыта тема, так закрыта, - согласился я, порадовавшись за Иваныча.
А на пирсах уже была суета, торговцы открывали свои лавки, меж пирсами сновали подростки, разнося за небольшое вознаграждение экипажам различных плотов и шлюпок завтраки. Нарастал стук топоров и молотков, завывали пилы. Забрали в ломбарде оставшееся золото, отметились у охраны пирсов и направились к 'мандарину', где встретили взъерошенного и еще сонного Фиму. Он сидел на штабеле досок и уплетал пирожки, запивая их молоком из пол-литровой банки.
- Добгое утро, - радостно поприветствовал он нас пирожком в руке.
- И тебе привет. Ну, какие новости? - поинтересовался я поднимаясь на палубу, - залазь расскажешь.
Фима поведал нам, что уже договорился на счет места в торговых рядах и на счет строительства. Так же обрадовал нас новостью о трех квасных бочках.
- Надо только за них оставить задаток.
- Так мы же тебе дали денег...
- Вот я и интегисуюсь, можно ли из них оставить задаток?
- Мля Фима... Нужно!!! - сказал Иваныч, - это считай три тонны почти!
- 2700 литгов! - уточнил Фима.
- Поумничай, - хмыкнул Иваныч, - в каком состоянии хоть?
- Ну... желтые такие на колесах.
- Фима, не зли меня! Бочки сами целые?
- А, да. Целые. В них молоко ездили собирали по поселкам.
- Хорошо, жди нас через пару дней, что бы бочки уже здесь у пирсов стояли, за охрану заплатишь.
- Понял.
- Все, молодец... теперь дуй с палубы и за работу! Мы отходим уже сейчас, - сказал Иваныч и завел двигатель...
Мы с Сашей прошли по катамарану, проверили крепление бочек, малолетние 'помогайки' отдали швартовые и 'мандарин' ровно урча дизелем, плавно отошел от пирса.
- Вот тут стоит проверить, - сказал Иваныч, обведя на карте два места, - Саня право тридцать возьми.
- Понял, - кивнул он в ответ.
Иваныч настоял на 'экпресс-курсе мореходства' для Александра, и теперь тот с сосредоточенным лицом стоял в рубке у штурвала, а мы с Иванычем разлеглись на верху с картой и биноклем, пытаясь вычислить местонахождение траулера 'сынков'.
Через четыре часа хода показался остров, со стороны он походил на огромного крокодила, хребет которого был усыпан большими валунами, и только часть береговой линии, шириной не более полукилометра была в густой растительности. Высота была не большая, не более двухсот метров.
- Дай-ка порулить, - сказал Иваныч оттесняя Сашу от штурвала, - а ты вот, на... в бинокль смотри.
'Мандарин' обогнул справа 'хвост крокодила' и нам открылся обрывистый скальный берег, из моря торчали несколько острых скал, на которых и раскорячило немного на боку искомую нами посудину.
- Серег давай на нос, смотри чтобы не наскочить ни на что, - выкрикнул Иваныч из рубки.
- Хорошо, - кивнул я и перешел на нос, где уселся свесив ноги.
Подошли к траулеру метров на двадцать и решили пока отцепить катамаран, чтобы не мешал маневрировать меж скал. Я перебрался на катамаран, а Иваныч чуть сдав назад пододвинулся почти вплотную к одному из камней невысоко торчащему из воды, и просто опустив на него трап катамарана удалось пришвартоваться. Имея теперь свободу маневра, мы на 'мандарине' обошли эту уже цветущую ржавчиной и пометом чаек посудину. Нашли место, где можно забраться на борт. Подтянулись багром, и привязались к свисающему с борта рыболова большому кранцу.
- Я пока здесь покараулю, а вы лезьте, - сказал Иваныч, - фонари возьмите.
Мы с Александром отцепили с борта 'манадарина' лестницу, приставили ее к борту траулера.
Облазили все судно, так, просто быстро прошли с осмотром. Никого не обнаружили, нет, конечно следы присутствия людей были, но давнишние. Вернулись на 'мандарин'.