Он отпускает меня и, распрямив плечи, шагает к двери.
Я продолжаю тупо пялится на свою руку с темными отпечатками его пальцев, удивляясь той боли, что разливается в моей груди. Словно я только что потеряла самого дорогого мне человека.
15
Эта была самая длинная рабочая неделя из всех, что мне довелось пережить. После нашего с Нейтом разговора в Mario, я тешила себя надеждой, что он передумает разрушать хрупкий намек на зарождающиемся между нами отношения, но, как выяснилось, зря.
Отныне, стоило мне показаться на ресепшене, дверь в его кабинет чудесным образом захлопывалась. За неделю мы ни разу не пересеклись в лифте или вестибюле, и даже обедать он теперь, кажется, предпочитал исключительно взаперти в своем офисе. Если бы не Алисия, каждый день выходящая из его кабинета, можно было подумать, что генеральный директор Lothner&Son взял отпуск.
Сказать, что мне больно от его пренебрежения моим обществом, будет недостаточно. Из-за потери исходящих от Нейта привычных волн позитива, я чувствовала, что лишилась не только объекта своего вожделения, но и хорошего друга. Он одной шутливой фразой и взглядом теплых глаз делал мой день лучше. Рядом с ним я впервые ощутила, что в мире есть человек, который меня безоговорочно понимает, понимает даже то, что я никогда бы не решилась озвучить вслух. Без него мое восставшее из пепла чувство собственной значимости стало постепенно исчезать, уступая место тому, что сами того не осознавая, внушили мне мои родители - что я ничем выдающаяся серая мышка, неспособная привлечь кого-то настолько яркого, как Нейт Лотнер.
Пожалуй, единственным лучом света в моей жизни остается неутомимая Фелисити, которая каждый день звонит мне с новыми предложениями, как бросить к ногам упрямого диджея. Прокрасться к нему в офис пораньше и обнаженной лечь на его стол? Запросто. Подсыпать слабительного Алисии в кофе и в костюме развратной медсестрички принести ему документы на подпись бумаги? Отличная идея.
Разумеется, я никогда не воспользуюсь ни одним из ее бредовых советов, хотя и не могу не признать, что подобное проявление заботы с ее стороны меня немного отвлекает и веселит.
-Ты, главное, не раскисай окончательно, - советует подруга.- В последнее время на тебя приятно смотреть. Всегда ухоженная, с идеальным маникюром и красиво одетая. Не вздумай снова превращаться в бомжеватую хиппи в шароварах и прической Хелены Бонем –Картер.
Я киваю ей, хотя с каждым днем ощущаю, что мое желание выглядеть привлекательно неумолимо тает. Что, черт подери, со мной не так? Нужно любить себя, нужно любить себя, нужно любить себя, повторяю я эти слова, как мантру. Проще сказать, чем поверить.
Я стою перед зеркалом, пытаясь уложить вьющиеся непокорные пряди в подобие стильной прически. Расческа больно дергает волосы, но я этого почти не замечаю, пока создаю из себя ту, кем в действительности не являюсь: целеустремленную помощницу аудитора, полностью сосредоточенную на работе и абсолютно немую к страданиям, рвущим ее сердце.
Ровно в девять я влетаю в офис и, не здороваясь, прохожу мимо Алисии. Моего плохому настроению теперь нет абсолютно никакого дела, нравлюсь я ей или нет. Она может засунуть свои обезьяньи гримасы глубоко себе в зад.
-Мистер Лотнер просил тебя зайти, - роняет она, когда я берусь за ручку своего кабинета. Я застываю.
- Хотя, нет, я кажется, перепутала. Он сказал, ни за что не подпускать тебя к его двери. Да, точно, именно так он и сказал.
Вот ведь сука.
Я сжимаю металлическую ручку двери с такой силой, что на долю секунды мне кажется, что она треснет в моей ладони. Молюсь всем богам, каких знаю, чтобы удержали меня о того, чтобы выщипать ее выбеленные пряди и сплести из них куклу вуду.
Не помогает.
Решительно разворачиваюсь на своих острых каблуках и начинаю медленно приближаться к ней. Кажется, высокомерная стерва такого не ожидала, потому что она замирает в своем крутящемся кресле и начинает нервно поглядывать по сторонам.
-За что ты так не любишь меня, Алисия? – вкрадчиво спрашиваю я, облокачиваясь на стойку перед ней.
-Потому что ты мелкая выскочка, - фыркает она. - Терпеть не могу таких, как ты.
Это то, что мне нужно услышать. Необоснованная критика. Испанский монстр выходит на прогулку, бьет копытом и скрипит острыми зубами. Я с грохотом хлопаю ладонью перед ее носом и рычу:
-А ну-ка повтори, что ты сейчас сказала, puto pollo.
Секретарша быстро моргает накладными ресницами и кривит пухлый рот, однако, не решается произнести сказанное снова. Я, черт возьми, наслаждаюсь ее испугом.