- Думаешь, я не сумею? Полагаешь, я слишком слаба для этого? - ядовито поинтересовалась девушка.
- Я доверяю тебе, - повторил Тартис на выдохе, глядя словно сквозь нее. Иласэ видела, как бьется под тонкой кожей нить крови. Одно легкое движение - и все. Он даже не успеет понять, что произошло. Она знала, что может сделать это. И он знал. Ему было страшно.
Рука Иласэ дрогнула, и медленно она отвела клинок в сторону:
- Я не понимаю.
Тартис чуть расслабился и протянул к ней левую руку, ладонью вверх.
Иласэ отшатнулась в сторону, судорожно стискивая рукоять:
- Я не отдам его!
- Нет…, - он покачал головой, потом проговорил, выдавливая из себя слова, - Разрежь мне ладонь. Прямая линия от указательного пальца до противоположной стороны.
- Зачем? Какая у этого цель…? - Иласэ замерла, осознав, что он имеет в виду. Растерянно уставилась на него, - ты что, серьезно?
- По другому не получиться. Чтобы выжить, мы должны доверять друг другу, и это единственный способ, - собственная идея явно не вызывала у Тартиса энтузиазма.
- Я не стану этого делать, даже если бы ты умолял меня об этом на коленях! - Иласэ вложила в слова всю свою ненависть и увидела, как Тартис вновь судорожно сглотнул.
- Послушай, я ведь не прошу твоей дружбы, не прошу простить меня. Это не навсегда.
- Ты и вправду серьезен! Ты спятил, Тартис! Я - ствура, помнишь?!! Потомки Первых не проводят такой ритуал со ствурами!
- Думаешь, я этого не знаю? - гневно прорычал он в ответ, несколько раз глубоко вздохнул, успокаиваясь, - на самом деле киярра будет существовать только между тобой и мной, все остальное не важно.
Иласэ растерянно смотрела в его глаза, видя в них гнев, и страх, и упрямство, потом взяла его руку в свою, поднесла острие клинка к ладони, провела. Тартис зашипел от боли, напрягаясь, кровь потекла: густая, алая.
Кровь потомка Первых, - с горечью подумалось Иласэ.
Их глаза встретились, и Тартис, выпрямившись, размеренно произнес, позволяя каждому слову падать в тишину вместе с тяжелыми каплями крови:
- Я, Дарен Ллэнь Тартис, последний в роду, наследник Тартисов, Белых Волков, и Ллэней, Открывающих Врата. Во мне магия Первых, и я говорю от их имени.
Он жестом велел Иласэ подняться, потом раскрыл правую руку, и она неохотно отдала клинок и протянула ему левую ладонь. Ойкнула, когда он делал надрез; потом Дарен посмотрел на нее ожидающе, а она растерялась, не зная, что сказать.
- Я-я, я, Иласэ Аллеманд, - сглотнула, и потом слова пришли к ней, - я не последняя в своем роду и не наследница родных мне по крови. Но во мне магия Первых, и я говорю от их имени.
Тартис слабо улыбнулся ей и продолжил:
- Заклятие киярра священно, и, как совершали его Первые, так совершаем его мы. Для киярры нет нужды в кольцах, это магия стихий, магия Воды, Земли, Огня, Воздуха и Жизни. Их помощь и их свидетельство нам. Как я пролил кровь свою для тебя, так ты пролила ее для меня, - он протянул левую руку и сжал ее окровавленную ладонь в своей. Прикосновение его прохладных и сильных пальцев, и тепло меж их ладонями.
- Смешивая нашу кровь, я принимаю часть твоей Силы, а ты принимаешь часть моей. Отныне мы соединены вместе, и никто, кроме нас, не сможет разбить эту связь.
Тартис глубоко вздохнул:
- А теперь слушай очень внимательно, Иласэ, это самая важная часть.
Иласэ несколько раз моргнула: мир вокруг казался таким ярким, словно среди ночи взошло солнце.
Тартис продолжил:
- Жизнь твою буду я защищать, как свою собственную, до того дня, когда вернемся мы к нашему народу. Если же я нарушу свою клятву, то пусть, как сказано в старых законах, твари из Бездны возьмут меня. Теперь ты.
Девушка глубоко вдохнула внезапно густой и терпкий воздух:
- Жизнь твою буду я защищать, как свою собственную, до того дня, когда вернемся мы к нашему народу. Если же я нарушу свою клятву, то пусть, как сказано в старых законах, твари из Бездны возьмут меня.
- Да будет так, - прошептал Тартис.
- Да будет так, - повторила Иласэ.
- Да будет так, - довольным тоном произнес кинжал в ее сознании.
Завершение ритуала походило на цунами, когда волны магической энергии одна за другой обрушивались на них и проходили сквозь тела, впитываясь в землю. И каждая из этих волн несла что-то новое, и ослепляла, и оглушала, и была благословенным даром и, одновременно, болью.
Иласэ вцепилась в ладонь Дарена - в окружающем их безумстве он оставался, как и она, малым островком стабильности, смертным человеком в море самой непостоянной из стихий - в море магии.
И длилось это вечность…
Иласэ вдохнула прохладный осенний воздух, наслаждаясь его ароматами: запахом еще непролитого дождя, ночных цветов и прелой земли.
Запахом свободы…
Потрясла головой: откуда пришла последняя мысль?
- Великая Бездна, - прошептал рядом Тартис, - я и не представлял, что это так… так…
- Невообразимо, - шепотом закончила за него девушка. Посмотрела на левую ладонь - никаких следов крови, только тонкая красная полоска шрама. Провела по ней мизинцем - не больно.
С подозрением посмотрела на Темного:
- Ты не представлял, что делал?
Он с небрежным видом пожал плечами:
- Ну да…, то есть, не очень.
- Идиот! - Иласэ всплеснула руками, - это один из самых древних и сильных ритуалов! Если бы ты ошибся, магия убила бы нас обоих! Не могу поверить!
Дарен в ответ лишь усмехнулся, и, спустя несколько мгновений, Иласэ с удивлением почувствовала, как поднимаются вверх уголки ее собственных губ.
Ничто не было забыто и прощено, но их жизни переплелись, соединенные старой магией, и…, наверное, Тартис был прав, и это единственный способ для них, единственная дорога, чтобы выжить и вернуться.
Эпилог.
Со времени киярры прошло два дня, и вот, они на вершине полого холма, у границы владений таинственного Бога.
Иласэ cидела, обхватив руками колени, и рассеянно наблюдала, как лежащий на животе Тартис грызет травинку, как проплывают ажурные узоры облаков над головой. Затем перевела взгляд на суетящихся у ее ног муравьев, перетаскивающих на новое место серые яйца-икринки, потомство своей королевы. Посмотрела на белую полоску шрама на ладони - так он и будет выглядеть, до тех пор, пока они не вернуться, и киярра не исполнится.
- Надо решать, - проговорил Тартис, переворачиваясь на спину и положив голову на скрещенные руки. - Мы полдня уже здесь торчим.
Иласэ нахмурилась: сам Темный не выказывал никакого желания немедленно подняться и начать действовать. И как он может казаться таким расслабленным, когда перед ними стоит вопрос жизни и смерти?
Бог выпьет твою душу, Ллэнь… - что имел в виду Раслан, говоря это? Выпьет душу - звучало жутко. Но оборотень сказал, что попасть домой можно только через Бога.
Со стоном, девушка сжала ладонями виски: что же делать? О, Первые, помогите, что же делать?
- Хочешь вернуться к волкам? - в который уже раз за сегодня поинтересовался Тартис. Иласэ не ответила. Она вновь смотрела вниз, туда, где на берегу темно-синего озера высилось черное здание.
Храм.
Черный Храм.
Отсюда он казался лишь страшноватой игрушкой. Обрывком старого кошмара из выцветших хроник:
… в Черных Храмах приносят элени кровавые жертвы Владыке Бездны, и дает он им ключи к Вратам, и неведомо имя его, и страшен лик…
- Хватит думать, Иласэ, у нас нет на ожидание целой вечности!
Повелитель Бездны, поверженный Первыми, неведомый Бог, потерянный Бог, от которого в ее мире осталось лишь несколько страшных сказок, перенесший ее и Дарена сюда, и он же - единственный, способный вернуть их в родной мир.
- Иласэ! - в голосе Тартиса прозвучало раздражение.
- Да, - отозвалась она, - да, сейчас…
Конец первой книги.