Я переплела свои пальцы с ее и крепко сжала.
— Мы делаем все, что в наших силах. У нас есть самое важное. — Потому что, когда ты почти теряешь того, кого любишь, точно знаешь, что нужно беречь. И та ночь десять лет назад едва не стоила нам всего.
— Ты права. — Она поцеловала меня в макушку. — Я хочу поговорить с тобой…
— Аура!
Вертлявый десятилетний дервиш ворвался в комнату и набросился на меня, заставив отлететь обратно на кровать. Я застонала, но ни за что на свете не хотела бы лишиться возможности исподтишка атаковать моего маленького тасманийского дьяволенка.
Я взъерошила волосы Чарли, которые были на несколько тонов темнее моих.
— Да, монстр?
Он улыбнулся мне.
— Можно я пойду с тобой и Лейни сегодня?
— Это будет скучно.
Он покачал головой вперед-назад.
— Не-а. Ты увидишь так много классных способностей.
— Ты видишь элементалей каждый божий день.
— Но не по-настоящему могущественных. Только тех, у кого нет сильных способностей.
Я предположила, что в этом он был прав. Я слышала истории о тех, кто по-настоящему владел одной из четырех стихий, а в редких случаях даже несколькими. Как правило, они были тесно связаны с королевскими семьями. Говорили, что принцы и короли даже владели тремя стихиями. Но с течением времени такое господство над землей, воздухом, водой и огнем становилось все более и более редким.
Элементали, которые прожили свою жизнь, работая среди людей, обычно не были такими сильными. Некоторые говорили, что это из-за смешения родословных элементалей, а другие говорили, что из-за того, что многие мужчины-элементали спаривались с человеческими женщинами, поскольку в их роде было так мало женщин. Какой бы ни была причина, элементали с приглушенными способностями перестали вызывать у Чарли интерес.
Я пощекотала его за бока.
— Ты надеешься увидеть, как кто-то устроит ураган? Может быть, в аэродинамической трубе?
Чарли взвизгнул.
— Я хочу увидеть, как элементаль огня что-нибудь взорвет!
Щекотка прекратилась, и по телу пробежала дрожь.
— Чарли Коулман, — предупредила мама. — Мы не говорим о взрывах в этом доме.
Он смущенно улыбнулся ей.
— А что, если взрыв никому не причинит вреда?
Я нащупала пальцами ожог на внутренней стороне руки, проведя по гладкой вздувшейся коже. Воспоминания бились о стены моего сознания. Я падала сквозь огонь. Не в силах пошевелиться. Я сжимала руки в кулаки, впиваясь ногтями в ладони. Вспышка боли помогла, но недостаточно.
Мама покачала головой, глядя на Чарли.
— Ты безнадежен. — Она схватила его за руку и подняла на ноги. — Пойдем, приготовим блинчики, чтобы Аура могла одеться.
Ее взгляд на мгновение метнулся ко мне. Мне показалось, что на ее лице промелькнуло беспокойство, но оно исчезло слишком быстро, чтобы я могла быть в этом уверена.
Чарли вскочил с кровати.
— Блинчики!
Я выдавила из себя улыбку, пытаясь стряхнуть остатки кошмара, воспоминания.
— Я быстро. Обещаю.
— Хорошо, потому что я умираю с голоду.
Он схватил маму и потащил ее к двери. Она оглянулась на меня через плечо.
— Я хочу поговорить с тобой, прежде чем ты уйдешь.
— Хорошо. — Я почувствовала укол вины за то, что солгала. Я знала, что она захочет, чтобы я пошла к психотерапевту, которого она нашла, по поводу моих ночных кошмаров, но это было последнее, на что нам нужно было тратить деньги. Если я уклонюсь от первых попыток завязать разговор, она будет так занята, что забудет об этом.
Я вскочила с двуспальной кровати, и у меня подкосились ноги, заставив меня рухнуть обратно на матрас. Я сжала руки в кулаки под одеялом, когда перевела дыхание. Ночные кошмары отнимали у меня все больше и больше сил.
«Низкий уровень сахара в крови», — убеждала я себя. Я не всегда хорошо ела после вечерних смен. Как только я закину в себя немного блинчиков, все будет в порядке.
На этот раз я встала медленнее, давая организму возможность акклиматизироваться. Сделав несколько глубоких вдохов, я твердо встала на ноги. Я подошла к шкафу и, нахмурившись, осмотрела его содержимое. Мысль о том, что мы должны были принарядиться для такого шарадного мероприятия, была нелепой.
Я скользнула пальцами по вешалкам внутри. Платья были не тем, что я обычно носила. Но у меня было несколько, в основном, хороших. Я остановилась на сарафане с короткими рукавами. Он был бледно-голубым, с крошечными цветочками и сидел так, словно был сшит специально для меня.