-Поскользнулась, - отвечаю я, придавая голосу как можно больше радости и нелепости. Вот видишь, мол, какая я неуклюжая, упала, поскользнулась, как ребенок.
Вместо этого: вот видишь, мол, как я подвела тебя, я умру здесь с воспалением легких, и ты ничего не сможешь сделать.
Я хочу встать, но не могу. Сил нет даже на то, чтобы моргать.
Алекс переворачивает меня на спину, укладывая себе на колени.
-Ребекка! Ребекка! - почему он зовет меня? Я же рядом.
Я вижу его умоляющие глаза, черные ресницы, спутанные волосы, покрытые снежинками. От навернувшихся слез, его глаза еще прекраснее, с отблеском снега кажущиеся серебряными. Мальчик с серебром в глазах.
Моя голова запрокидывается назад, и взору открывается необъятное серое небо с быстро бегущими облаками. Щемящая тоска разрывает меня. Хочу туда, хочу к птицам. Расправить крылья, прорезающие спину и улететь высоко-высоко, задевая макушкой серое небо. Там нет страха, нет боли и тоски.
Отпустите меня.
В голове мутнеет, пытаюсь сложить мысли в предложения, но они стремительно разбегаются в разные стороны. Я Ребекка Вай. Все, на что я способна.
Спустя минуту я выпадаю из реальности.
Глава 39
Ребекка
Моя голова - калейдоскоп. Кто-то запустил страшные моменты повторяться, прокручиваться, накладываться друг на друга, как кадры старой кинопленки, заевшей в проигрывателе.
Передо мной глубокая яма с фонарным столбом в центре. Все вокруг поддернуто странной дымкой и мерцает, словно мираж. Я медленно подхожу к столбу, пытаясь определить, что свалено кучей около его основания. Я приседаю и беру в руки цепь. Кандалы.
-Держись! Я вытащу тебя отсюда!
Алекс кричит где-то за моей спиной, но когда я оборачиваюсь, то вижу, что яма оцеплена кольцом огня. Я в ловушке. Его рядом нет, никого нет. Я одна, окруженная пляшущим пламенем.
Алекс
Черт, какая она горячая, донести бы. Никогда бы не подумал, что все может закончиться так: мы нигде и никто, брошенные на произвол судьбы. Метель скрыла наши следы, даже если захотят - нас не найдут. Помощи ждать неоткуда.
Подсунув руки, я поднимаю Ребекку и перекидываю через плечо. Онемевшие пальцы еле чувствуют ее тело, мне приходится прилагать больше усилий, чтобы идти вперед по свежевыпавшему снегу.
-Держись! Я вытащу тебя отсюда!
Хотя сам, если честно, не верю в эти слова.
Забравшись на гору, перекидываю ее через забор, оставляя висеть, словно тряпичная кукла. Сам перепрыгиваю, погрязнув в глубоком снегу. Снимаю Ребекку и иду вперед. Буду идти, пока хватит сил. Это единственное, что мне остается.
Мы все так же движемся на юг. Разумнее было бы пойти на северо-запад, к тому дому, где мы жили, но для этого надо будет сделать огромный крюк. А мы не дойдем. Ребекка умрет у меня на руках, а я до конца жизни буду винить себя в этом. У меня нет времени на риск, ее жизнь в моих руках. Она такая маленькая и беззащитная, такая хрупкая. Сердце противно щемит и переполняет болью утраты. Мне казалось, что я уже один раз потерял ее.
Единственное, на что могу надеяться я - чистая и слепая удача. Надеюсь, если кто-то наверху еще есть, то он присмотрит за нами.
Ребекка.
Я вижу лицо Алекса сквозь стену огня. Его глаза горят яростью и бешенством. Так странно, он ведь обещал вытащить меня, а смотрит так, словно готов живьем съесть, не подавившись.
Я делаю шаг, но обнаруживаю, что прикована кандалами к столбу. Вся моя одежда мокрая и воняет бензином, а на одежде нарисован этот странный символ - глаз орла в половине солнца. Я с ужасом и непониманием осматриваю себя с ног до головы. Как такое могло случиться? Как я не заметила, что меня приковали к фонарному столбу?
-Алекс? - шепчу я его имя, пытаясь найти поддержку.
Вместо руки помощи вижу летящий мне под ноги факел.
Алекс.
Ребекка бредит, она периодически выкрикивает мое имя, судорожно дергая ногами и руками. Один раз я падаю на колени, пытаясь удержать ее. Не могу подняться, просто больше не могу. Все тело немеет и ноет, свежие синяки, полученные в Центре, вспыхивают самыми разными оттенками боли.
Я не знаю, сколько уже несу ее на себе. Небо серое, без единого луча или проблеска, земля кристально белая, изредка перечеркнутая серыми и черными стволами деревьев. Время здесь остановилось, словно издеваясь надо мной.
Очень тяжело идти по глубокому снегу, ноги то и дело проваливаются выше колена.
Есть только я, Ребекка, боль, бесконечность и снег. Кругом и всюду, он поглотит нас, и никто уже никогда не найдет наших тел. Я отчаялся, черт, да, я отчаялся. Я не смогу спасти Ребекку! Ее глаза закатились, обнажая белки, а веки дергаются, словно она видит немыслимые вещи. Я обещал никогда ее не оставлять, и я не оставлю. Без нее мне все равно больше некуда идти.