Зеницу ощущает, что его сердце бьется уже на пределе своих возможностей. Тенген склоняет голову, глубоко задумавшись.
«Значит это случилось еще до Квартала красных фонарей? Подожди, ты… уже признался Танджиро в своих чувствах?»
Зеницу больше не может просто сидеть и слушать, как бесцеремонно этот самоуверенный урод вторгается в самые глубины его души. Его тело готово загореться от пережитого позора в любую секунду.
Ведомый одними лишь эмоциями, он, не раздумывая, с криком кидается на Узуя. У него нет определенного плана, он желает лишь прекратить этот унизительный разговор. Но практически сразу Зеницу понимает, что совершил ошибку. За последние сутки он съел лишь немного риса, и его ослабленное тело не успевает за затуманенным яростью мозгом. Мальчик чувствует, как темнеет у него в глазах, и он словно проваливается в эту черноту. Одновременно он ощущает резкую боль в левой ноге, так как своим необдуманным прыжком на обидчика смещает заживающую лодыжку.
Теряя сознание, он пытается обрести равновесие и избежать столкновения с массивным телом перед ним, но уже слишком поздно. Зеницу падает прямо на Узуя, болезненно ударяясь лбом о подбородок бывшего Столпа.
Узуй не ожидает такой прыти от этого тощего мальчишки и не успевает среагировать. От довольно ощутимого толчка Тенген падает на пол, увлекая за собой Зеницу, и теперь юноша оказывается на нем, всем телом распластавшись по широкой мускулистой груди.
Они лежат молча, едва осознавая, что только что произошло. Можно было бы уронить иглу, и ее звон разнесся бы по всему особняку в этой абсолютной тишине. Зеницу подавлен. Он в очередной раз облажался. Его лоб пульсирует от сильного удара, лодыжка горит огнем, а он плачет о своей неминуемой судьбе. Он посылает быструю молитву богам, умоляя спасти его от того, что сейчас произойдет, уверенный в том, что устрашающий Тенген Узуй собирается обрушить на него весь свой гнев.
Но ничего не происходит. Зеницу слишком напряжен, ему страшно даже пошевелиться. Он готов перестать дышать, лишь бы не раздражать бывшего Столпа. Когда же он нанесет удар? Его молчание — это такая уловка? Зеницу слишком напуган, чтобы думать об этом!
Тук… тук…
Подождите.
Прижав правое ухо к груди Узуя, Зеницу начинает замечать изменение его звука. Горечь, которую он испытывал раньше, утихает, но теперь его сердце звучит смесью стольких переплетенных отрицательных эмоций, что у юноши начинает кружиться голова.
«Что тебя так злит?» — спрашивает Зеницу Тенгена, осторожно приподнимая голову и разглядывая лицо мужчины. «Я слышу, что тебе плохо, но не могу уловить ни одной четкой эмоции. Это пугает».
Тело под ним напрягается. Зеницу прикусывает язык. Идиот! Нельзя задавать людям такие неуместные вопросы! Как он менее чем за пять минут успел облажаться дважды? Прежде чем он успевает пробормотать извинения, Узуй высвобождает руку, а его пальцы смыкаются на загривке юкаты Зеницу. Не говоря ни слова, Тенген поднимает его и кладет на футон, а сам садится рядом. Зеницу вздрагивает от боли в лодыжке, но молчит и с ожиданием смотрит на Узуя, раздувая ноздри. Он боится, что сейчас последует удар, но мужчина лишь поднимает голову и смотрит на него. Зеницу ловит себя на мысли, что краснеющий подбородок бывшего Столпа выглядит забавно. Возможно, он даже посмеялся бы над ним, если бы не был так близок к смерти.
«А кто это у нас теперь вторгается в мою личную жизнь?» — спрашивает Тенген.
Зеницу начинает защищаться: «Ты первый начал это, ты, тупица с перекачанными мозгами! — он изо всех сил старается не обращать внимания на угрожающий взгляд, направленный на него, — Я ничего не могу с этим поделать! Я родился таким! Ты не меньше меня знаешь, как тяжело заглушить звуки вокруг себя!»
Парень отводит глаза и дает выход скопившимся эмоциям. «Это все, о чем я иногда мечтаю, — говорит он, постепенно успокаиваясь, — Я не только должен слышать жуткие, отвратительные ноты, которые издают демоны, но еще мне приходится мириться с… другими звуками. Я ненавижу их».
Узуй вопросительно приподнимает бровь: «Как в тот день в Квартале красных фонарей? Ты такой ребенок. К этому привыкаешь…»
«НЕТ, НЕ С НИМИ! — Зеницу взрывается, прикрыв ладонями глаза, — Я имею в виду и эти звуки тоже, но не только их! Перестань так на меня смотреть! Те звуки не относятся к категории просто чувственных желаний, это более интимное, ноты привязанности и непреодолимой тоски…»
«Звуки любви?»
Зеницу убирает руки и поворачивает голову набок, не в силах встретиться взглядом с Тенгеном. «Я… я не хочу признаваться в этом, особенно тебе, но да. Иногда мне хочется отказаться от своего чуткого слуха, лишь бы перестать слышать эти звуки. Я знаю, это жалко. Давай, смейся».
Он чувствует, что Узуй смотрит на него, и ему это совсем не нравится. Его щеки снова начинают пылать. Зеницу не может подобрать слов, иначе он рассказал бы Тенгену, что не хочет больше ненавидеть этот прекрасный звук. Он не причиняет никакого вреда, а всего лишь выражает то, насколько люди ценны друг для друга. Это ведь только проблема Зеницу, что никто не хочет его любить. Танджиро и Иноске — его самые близкие друзья, и он никогда не сделал бы ничего, чтобы поставить под угрозу их отношения, он никогда не попытался бы встать между ними. Стремиться разрушить связь двух влюбленных — лишь подлые и эгоистичные люди способны на это. Те, чья жизнь наполнена завистью, ничего не получают взамен, они проводят остаток своей жизни, желая всего и оставаясь ни с чем. Это страшно… И Зеницу не хочет так закончить.
Краем глаза он замечает движение Узуя и внутренне сжимается, не зная, чего ожидать. Он определенно заслужил сегодня хорошей взбучки.
Вместо этого на его голову ложится рука. Это не устрашающий жест, и Зеницу не испытывает желания поскорее сбросить чужую ладонь, потому что она всего лишь легонько гладит его по голове. Мальчик замирает, широко распахнув глаза, пока Узуй нежно перебирает его волосы. Дедушка был последним мужчиной, кто гладил его по голове, но это было совсем не так… нет, погодите, что вообще происходит прямо сейчас?
«Так вот оно что, да?» — тихо произносит Узуй. Зеницу вздрагивает от тона его голоса, настолько понимающим и искренним он кажется. «Прости меня за то, что заставил тебя раскрыть свой секрет».
«…»
«Я больше не буду спрашивать тебя о Танджиро. Если честно, я не совсем понимаю, что между вами произошло, но должно быть это было ужасно. Неужели он смог отвергнуть тебя?»
Зеницу резко поворачивает голову и впивается в Тенгена взглядом, а бывший Столб озадаченно моргает, не сразу понимая, что он сказал. «Ой, я же обещал, что не буду спрашивать. Сожалею».
«Да, тебе лучше извиниться», — говорит Зеницу, сдерживая слезы. Извиниться за то, что заставил меня вспомнить о том, чего я не могу иметь.
Но теперь юноша не может заставить себя злиться на Узуя. Он никогда не просил ласки, несмотря на отчаянную нужду в ней. Даже Танджиро всегда успокаивал его лишь словами. Все, о чем мечтал Зеницу — это объятия или любой человеческий контакт.
Узуй оставляет его волосы. «Ты плачешь? Нытик».
Зеницу отвечает: «ЗАТКНИСЬ!»
***
Хотя они и договорились больше не поднимать эту щекотливую тему, Зеницу чувствует, что хотел бы знать, что именно он говорил во сне. Он пытается вспомнить, что же видел тогда, когда якобы звал Танджиро, но не может.
Он должен вспомнить. В тот день он явно сказал или сделал что-то крайне плохое, потому что после этого звук Узуя исчез. Грубоватый, но обещающий заботу звук, с которым билось его сердце, сменил бесстрастный гул.
***
Зеницу жил в семье Узуя гораздо дольше, чем ему бы хотелось. Когда у него нормализовалась температура, он отказался оставаться в комнате, в которой его держали эти несколько дней. К счастью, доктор, который лечил его, был достаточно любезен, чтобы выполнить обещание и прислать на гору костыли. Зеницу мечтал вернуться в Поместье бабочек, но был рад и тому, что теперь он мог самостоятельно передвигаться по особняку.