«Ты слишком много думаешь», — раздается голос в его голове.
«Ой, да заткнись ты уже», — отвечает Зеницу.
Одно он знает точно — ему здесь не место. Прямо сейчас он готов оказаться где угодно, только не здесь.
========== Глава 6. Подслушанный разговор. ==========
Девушки обещали навестить Зеницу с сюрпризом, и теперь юноша с нетерпением ждет их в комнате, вытянув перевязанную ногу перед собой. Ему скучно, и он начинает ворчать себе под нос.
Он пробыл в особняке Узуя почти восемь дней, но помнит лишь три из них, а все остальное время он был не в себе, молча умирая на футоне от воспаления легких. И хотя сейчас его легкие почти здоровы, ему все еще приходится ждать, пока лодыжка заживет. С помощью костылей он может слегка нагружать ногу, делая небольшие шаги, и ему уже почти не больно. Он надеялся в ближайшее время вернуться в Поместье бабочек, но Масуру-сан, врач, который лечил Зеницу, строго запретил Узую отпускать мальчика, пока он лично не подтвердит, что его нога окрепла до такой степени, чтобы выдержать довольно длительное путешествие.
Зеницу кажется, что вся его нынешняя жизнь — это какая-то шутка. Складывается ощущение, что его бросили вниз головой в реку невезения.
Как только он получит зеленый свет от доктора, который, честно говоря, пугает его больше, чем Аой, он моментально соберется и уйдет. Хотя ему искренне нравятся Хинацуру, Макио и Сума, с Узуем он себя чувствует, как на тонком льду. В тот день, когда они остались наедине, и Зеницу устроил безобразную истерику, погрязнув в жалости к себе, ему показалось, что Узуй был настроен довольно доброжелательно. Кровь Зеницу закипает всякий раз, когда он вспоминает, как Тенген аккуратно и чутко выразил ему свое сочувствие, после того, как случайно разоблачил его тайное увлечение Танджиро. Зеницу не ожидал такой доброты. И все же, через день он заблокировал свой звук без какой-либо видимой причины и избегал его, как чумы. Сердце Узуя билось, но он окружил его толстой стеной, не подпуская Зеницу к своим истинным эмоциям и оставляя ему довольствоваться лишь мрачным монотонным гулом.
Зеницу очень зол на бывшего Столпа за это. Почему Узуй так резко поменял свое мнение о нем, словно щелкнув пальцами? Что такого сказал Зеницу, если это так его задело? И как у него вообще получается манипулировать собственным звуком? Тенген Узуй точно демон, а не человек!
Другая мысль приходит ему в голову: а способен ли он сам на такое? Честно говоря, он не хочет знать ответ. Было бы страшно встретить настолько неприятного человека, чтобы ему захотелось спрятать от него свой звук.
Зеницу решает просто не думать об этом. Это не стоит его времени. Если после того, как он открыл Узую свою душу, тот предпочитает вести как себя как гребаный ублюдок, то отныне ему просто наплевать. Раз уж этот кретин молчит и не объясняет свое поведение, то почему это должно волновать Зеницу? Послав Тенгену мысленные оскорбления, ему начинает казаться, что он чувствует себя лучше.
Хотя кого он пытается обмануть? В его груди все так же ноет обида и непонимание. Почему отстраненность Узуя так сильно на него влияет, что он не может думать ни о чем другом?
«Чирик!»
Зеницу вырывается из кокона мрачных мыслей. Раздвижные бумажные панели, ведущие на энгаву, слегка приоткрыты, и Чунтаро протискивается внутрь. Верный воробей практически не отходил от Зеницу, пока тот лежал в лихорадке, и помогал ему не впасть в забытье, когда Узуй оставил его и ушел за доктором в деревню. Это мимолетное воспоминание о болезни оживило в нем ощущение сильной руки, которая легко и бережно касалась его лба, и звук обеспокоенного голоса, просившего дождаться его. Потом с ним остался лишь Чунтаро, который изо всех сил старался не дать ему заснуть, периодически щипая за щеку. Зеницу смутно помнит резкие уколы, и, то, что ему это не нравилось, но он был слишком слаб, чтобы прогнать воробья.
А ведь если подумать, храбрая пташка спасла ему жизнь тем ужасным вечером, самоотверженно бросившись за помощью сквозь шторм, пока он без сознания лежал на дне оврага. Зеницу и сейчас чувствует свою вину и предлагает птичке свой рис укоги в качестве извинения.
«Где ты был, Чунтаро? — спрашивает Зеницу, — Я думал, что ты меня бросил! Я даю тебе слишком мало укоги?»
Прошел всего день с тех пор, как они виделись последний раз, но Зеницу тяжело переносил одиночество. Ему становилось легче даже в компании воробья.
Чунтаро активно чирикает и трясет лапкой, привлекая внимание к свитку, закрепленному на ней. После того, как парень отвязывает письмо, воробей радостно плюхается ему на голову и прижимается к золотистым волосам.
Зеницу расстраивается: «Эй! Я так ждал тебя, а ты превратил меня в свою постель! Надеюсь это не от дедушки? Я уже получил одну гневную записку от Шинобу, и не хочу, чтобы меня снова ругали».
Он разворачивает бумагу и печально вздыхает. Еще хуже, это второе письмо от Танджиро, а Зеницу до сих не ответил на предыдущее. Его мучает чувство стыда, и он сворачивает записку, отказываясь читать, но внезапно острый клюв Чунтаро ударяет его по голове.
Зеницу вскрикивает: «Ой! Что это было? Больно же!»
«Чик-чирик!»
«Я не хочу знать, о чем он пишет. Если бы ты был на моем месте, ты бы меня понял и не осудил. Прекрати клеваться! Хорошо, я прочитаю!»
Он без энтузиазма раскрывает листок, бурча что-то про злобную птицу себе под нос.
Откровенно говоря, у Зеницу не было ни сил, ни желания отвечать на последнее письмо. Он понимает, что злиться на Танджиро это незрело и глупо, но ему все равно. Однако, совесть терзает его, ведь сейчас только письма друга остаются тем единственным, чем он может заполнить пустоту внутри себя.
«Привет, Зеницу!
Как твоя лодыжка? Я полагаю, уже не так болит? Но ты, главное, не нагружай ее! Знаешь, Аой все еще ругается на тебя, за то, что ты снова поранился, но мне кажется она больше волнуется, что о тебе там не позаботятся так, как в Поместье! А Шинобу совсем уже не злится, и это хорошо. Я не получил от тебя ответ на мое последнее письмо, ты же не сердишься на меня, правда?»
Надо же, Танджиро беспокоится. Зеницу вздыхает, прикусив нижнюю губу, и возвращается к чтению.
«Иноске, конечно, не признается, но я вижу, как он скучает по тебе. Он отрицает это, говоря, что ему не хватает лишь другой тарелки, с которой можно было бы таскать еду, но его запах говорит об обратном».
«Ничего, переживет», — саркастически думает Зеницу.
«А я очень скучаю по тебе».
Сердце Зеницу сжимается.
«Прошли месяцы с тех пор, как мы разговаривали».
Да, так и есть, Танджиро.
«Я хочу, чтобы мы все трое снова были вместе. Я знаю, что просил тебя дать себе полностью восстановиться в доме Узуя, но признаю, что на самом деле я так не думал. Я веду себя эгоистично, когда пишу это, но я больше всего на свете хочу увидеть тебя снова!»
«Ты только прочти это, Чунтаро! Танджиро скучает по мне», — улыбается Зеницу. Воробей тихонько пищит в ответ.
«Но не волнуйся. Я знаю… что это только по-дружески. Я уже многое смог принять…»
Зеницу качает головой, чтобы очистить мысли, не обращая внимание на острую боль в груди.
«В целом, у меня хорошие новости! Я довольно быстро выздоравливаю и скоро вернусь к выполнению заданий! Иноске тоже отпускают через несколько дней. Он так взволнован — точит свои клинки и придумывает новые методы, какими будет отрезать головы демонам. Аой иногда говорит, что он слишком много из себя строит, и я не могу ее винить. Что до плохих новостей… Хаганезука-сан отказался выковать мне новый меч».
Зеницу от души смеется. Как и следовало ожидать от этого страшного человека.
«Я не могу выполнять обязанности без меча, поэтому мне дали специальное разрешение пойти в Деревню кузнецов, чтобы лично извиниться перед моим мастером. Суми-чан сказала, что это тайное и уединенное место, поэтому я не знаю, чего ожидать. Отправляюсь через неделю! Надеюсь получить от тебя ответ, Зеницу».