Деревня оружейников? Дедушка когда-то рассказывал про нее — даже путь туда был под строжайшим секретом. Зеницу тогда еще сказал, что ни за какие деньги не хотел бы оказаться в месте, наполненном этими ужасными злобными мастерами-мечниками, а наставник отругал его за неуважение.
Печальный вздох срывается с губ Зеницу: «Береги себя, Танджиро».
«Мальчик из Квартала красных фонарей?» — внезапно в дверях раздается голос, и появляется лицо Сумы. Зеницу вздрагивает, резко откидывая голову назад и ударяясь затылком о стену. Чунтаро падает со своего места отдыха.
«Больно! Сума-чан, это уже третий раз за день! — жалуется он, трогая пульсирующее место, — Ты двигаешься, как кошка, я опять не услышал тебя!»
«Прости, Зеницу! Тебя так легко напугать», — смеется девушка, входя в его комнату. Хинацуру и Макио следуют за ней.
«Извини нас за вторжение». Хинацуру держит в руках плетеную корзину, которую опускает на татами, неодобрительно качая головой из-за поступка подруги.
Зеницу занимается тем, что снова пытается устроить Чунтаро у себя на голове, когда Хинацуру неожиданно подходит к нему и приподнимает его подбородок, чтобы рассмотреть румянец на щеках. Парень робко отводит взгляд, пока она внимательно ищет у него признаки лихорадки. Затем Хинацуру интересуется, как он себя чувствует, а Макио в это время ругает Суму.
«Как ты всегда находишь способы напугать бедного мальчика? Если у него случится инфаркт под нашей крышей, ты будешь виновата», — говорит она.
«Не думай о худшем, Макио-чан!» Но Сума действительно выглядит напуганной. От прикосновений Хинацуру Зеницу снова кажется, что ему не хватает воздуха. Он определенно когда-нибудь скончается от болезненного, жалкого сердечного приступа.
«Вы обе, прекратите. Смотрите, ему становится только хуже — просит Хинацуру, — Он бледен, как снег».
«Ой! Извини, Зеницу-кун».
«Со мной все в порядке, не волнуйтесь», — отвечает юноша, нервно потея.
Хинацуру возвращается к плетеной корзине и снимает крышку. «В любом случае, пора заняться Зеницу, девочки. Если не поторопимся, мы не закончим с ним до ужина».
Рука Зеницу замирает в воздухе, после того, как воробей снова оказывается у него на голове. Он моргает, а губы расплываются в улыбке.
«Чем это вы хотите со мной заняться? Одного мужа вам уже мало?» — он пытается блеснуть остроумием, но шутка выходит крайне неудачной.
Макио, не задумываясь, отвешивает разговорившемуся парню затрещину, вынуждая закрыть рот. Ее ладонь едва не задевает Чунтаро, но сила удара заставляет птичку опрокинуться и снова приземлиться на колени Зеницу.
Свирепое выражение лица девушки красноречивее тысячи слов, и он склоняет голову в извинениях: «Мне очень жаль…»
Хинацуру, Сума и Макио принесли рулоны хлопчатобумажной и шелковой тканей, купленные в деревенской лавке под горой. Сейчас у Зеницу нет другой одежды, кроме кремовой юкаты, что на нем, и девочки собираются сшить ему в подарок еще одну, чтобы он мог забрать ее на память, когда покинет их дом. Они разворачивают на полу темно-синюю ткань и раскладывают рядом швейные принадлежности.
Девушки снимают мерки, и юноша радостно улыбается, когда их руки деловито скользят по его телу. Для него это в новинку. Обычно дедушка покупал ему уже готовую одежду. Он никогда не стал бы тратить время на шитье одежды на заказ, каждый лишний час жизни Зеницу должен был быть посвящен лишь изнуряющим тренировкам.
Он жадно наблюдает за каждым движением их рук, за каждым стежком, за этим волшебным превращением куска ткани в юкату, созданную специально для него. На следующие несколько часов он забывает и о Танджиро, и об Узуе. Он даже сам не замечает, насколько легче ему дышится без этого тяжелого камня в его груди. Впервые за долгое время Зеницу спокоен и расслаблен. Он наслаждается разговорами с девушками и любуется, как они работают — это так отличается от его привычного образа жизни! Ну кто променяет это на охоту на демонов?
«Я так понимаю, ты не хочешь сидеть здесь, дожидаясь, пока лодыжка заживет?» — спрашивает Хинацуру мальчика с того места, где она сидит. Ее руки усердно трудятся над рукавами юкаты, подворачивая их по краям. «Зеницу?»
«Д-да?» Парень поднимает голову вверх, щеки заливаются легким румянцем. Он даже не слушал, завороженный быстрыми движениями тонких женских пальцев…
Сума хихикает из другого конца комнаты — и когда только она успела туда перебраться? Зеницу замечает, что сейчас Хинацуру работает в одиночестве.
«Да, я хотел бы выходить из комнаты… Теперь я могу немного наступать на ногу, и это даже почти не больно».
«Понятно. Могу я попросить тебя об одолжении?»
Карие глаза Зеницу начинают радостно сверкать: «Я сделаю все, о чем ты попросишь!»
Раздавшийся смех Хинацуру такой нежный, что щеки Зеницу вновь начинают гореть. «Тогда как насчет того, чтобы помочь нам с некоторыми домашними делами, пока ты не будешь готов покинуть гору? Мы не будем нагружать тебя тяжелой работой, а ты сможешь развеяться».
Зеницу кажется, что он определенно неправильно ее расслышал.
«… А?»
Стоящая рядом с Сумой Макио закатывает глаза: «Ты все время твердишь о том, что хочешь отплатить нам за гостеприимство, но чем? Неужели деньгами? Без обид, но ты пока мечник слишком низкого уровня, чтобы это себе позволить».
Зеницу морщится. Она не ошиблась, денег, которые им выдают на расходы, хватает лишь на еду и ночлег во время задания.
«Итак, в обмен на завтрак, обед, ужин и проживание в нашем доме, ты поможешь нам по хозяйству», — подводит итог девушка.
«Что? Вы хотите занять меня женской работой?» — до сих пор не верит своим ушам светловолосый парень.
«Ты что-то имеешь против?» — строго спрашивает его Макио, ее губы уже готовы разойтись в устрашающем оскале. На долю секунды она становится похожа на Иноске, но Зеницу отказывается сдаваться, не использовав все имеющиеся у него аргументы.
«Но как я смогу работать с вывихнутой лодыжкой?»
«Минуту назад ты сказал, что теперь можешь наступать на ногу!» — Макио явно начинает злиться. «Знаешь, готовить еду и складывать белье можно и сидя! Никто же не заставляет тебя идти рубить дрова!»
«Готовить еду? — Зеницу пребывает в полном шоке от услышанного, — Это очень неудачное решение! Я же не умею! Я сожгу все до корки!» В его голову приходит воспоминание о том, как в последний раз ему было поручено приготовить обед, и он чуть не сжег дотла хижину дедушки. Его больше никогда не подпускали к плите. Если он устроит пожар в особняке Узуя — он труп.
«Пожалуйста, успокойтесь все. Зеницу… — вмешивается Хинацуру, встав между ним и Макио, -… ты совсем не обязан помогать, в конце концов, ты наш гость. Но на мой взгляд, тебе было бы полезнее проводить больше времени с нами, а не в одиночестве в этой комнате. А нам бы не помешала лишняя пара рук. Но все будет так, как ты сам решишь». Хинацуру одаривает его улыбкой, от которой его сердце начинает биться чаще.
Зеницу отворачивается, смутно чувствуя себя виноватым.
«Просто я боюсь, что если буду помогать, то, скорее всего, все испорчу».
Сума ободряюще улыбается ему через всю комнату. «Тогда нас будет двое! Я тоже иногда сжигаю нашу еду, но Хинацуру-чан потрясающий учитель! Она может приготовить все, что пожелаешь, и научит тебя», — весело утешает она мальчика.
Зеницу с недоверием смотрит на нее.
Хинацуру подтверждает слова подруги своим мягким тихим голосом: «Это правда. Она портила любое блюдо, которое готовила, пока я не взялась за нее. Если ты когда-нибудь передумаешь, я могу показать тебе шаг за шагом, как приготовить что-нибудь вкусное. Мы не будем спешить, и я буду все тебе объяснять. Ты еще порадуешь своих друзей, когда вернешься к ним».