«Эээ… Узуй-сан?»
Мужчина хмыкает в ответ.
«Я сказал что-то, что заставило тебя ненавидеть меня?»
Что?
«Что? — переспрашивает Тенген, захваченный врасплох, — Почему ты спрашиваешь меня об этом?»
Он был уверен, что это Зеницу его ненавидит. По крайней мере после вчерашнего вечера уж точно! Он знает, что этот парень мечтает покинуть его дом даже больше, чем того хочет сам Тенген. Вернуться к Танджиро и стереть своего мучителя из памяти навсегда. И как бы он не хотел задержать Зеницу рядом с собой, Узуй понимает, что с друзьями мальчику будет лучше.
Ведь Зеницу же ненавидит его, верно?
«Перестань так на меня пялиться!» — кричит Зеницу, покраснев. «Ты все время ведешь себя так, будто не хочешь, чтобы я был здесь, а теперь… Теперь из-за моей ноги все понимают, что мне придется задержаться, и… я не думаю, что смогу и дальше терпеть тишину», — шепчет он.
Ой.
Ой.
Неужели Зеницу все это время так задевал его блокированный звук? Было ли ему больно из-за отстранения Тенгена? В этих красных пятнах на его щеках виновата жара или…
Узуй небрежно подносит руку к лицу Зеницу, желая прижать ладонь к его щеке, а большим пальцем нежно провести по подбородку и губам. И может быть тогда этот маленький идиот утешится и поймет, что чувства Тенгена противоположны ненависти.
Но мужчина останавливает движение. Он не может позволить себе сломаться.
«Ты говоришь какие-то глупости», — мягко отвечает Тенген. В качестве альтернативы он щелкает парня по носу.
Зеницу вскрикивает: «Что? Это не глупость! В последнее время ты был таким тупицей, каким никогда еще не был! Ты просто сводил меня с ума! А еще…»
Узуй чувствует, что будет дальше. Зеницу наверняка не терпится задать свой главный вопрос, это более чем очевидно. Этот вопрос давно уже зреет на кончике его языка, умоляя, чтобы его выпустили. Вопрос, из-за которого возникло это напряжение, приведшее их сюда.
Почему ты прячешь свой звук от меня?
Тенген не готов сказать ему правду. Поэтому он переступает через свою гордость и не дает Зеницу договорить. «Я сожалею, что в последнее время веду себя не очень правильно, — и он искренен в каждом своем слове, — Это не ярко».
Зеницу удивленно вздрагивает, приоткрыв рот. Он явно не ожидал извинений. Откровенно говоря, Тенген тоже их не планировал. Пауза затягивается, пока юноша не отвечает с беззаботным выражением лица: «А мне жаль, что я ударил тебя по носу».
Уголки рта Тенгена ползут вверх: «Эй, что это за извинения?»
Парень впервые за долгое время улыбается. «Плохие», — фыркает он.
Между ними вновь воцаряется молчание.
«Ты же не имел в виду то, что сказал?» — спрашивает Зеницу, смотря на Тенгена, и мужчина тоже переводит на него взгляд в ответ. Они оба понимают, что речь идет об инциденте прошлым вечером.
«Конечно, нет», — Тенгену довольно легко удается эта ложь. Он усмехается, видя ошеломленное лицо блондина. «Если я когда нибудь захочу признаться тебе в любви, то попрошу, чтобы меня зашили в мешок и бросили в реку».
Зеницу ощетинивается, как кошка: «А что в этом такого страшного? Я не так уж плох!»
«Эээ, наверное, нет», — ухмыляется Тенген.
«Не то, чтобы я тогда поверил тебе, — продолжает юноша, нахмурив густые брови, — Но все равно, это было довольно неожиданно».
«Да уж».
«Вчера ты вообще вел себя как урод», — обиженно бормочет Зеницу.
Тенген сжимает челюсть: «Я не спорю».
«А что теперь?»
«Ты о чем?»
Зеницу посылает в его сторону странный взгляд. «Ты понимаешь, о чем я!» — он произносит это с таким нажимом, словно Тенген должен иметь представление о том, что этот паршивец имеет в виду. Глаз бывшего Столпа раздраженно дергается.
«Извини, мы играем в игру «о чем думает Зеницу» или может мне еще раз стукнуть тебя по лбу?»
«Ээй! Это больно! Перестань!»
Узуй хочет ударить сильнее, чтобы преподать мальчишке урок, но жалеет его. Он снимает крышку со своего набора для курения и вынимает трубку-кисеру, а затем подносит мундштук к губам и глубоко затягивается. «Так о чем ты говоришь, сопляк?»
Зеницу поджимает губы и отвечает: «О твоей новой женщине».
Тенген слишком быстро вдыхает и начинает судорожно кашлять. Когда же мальчишке надоест эта тема?
Зеницу надувается и скрещивает руки на груди, глядя прямо перед собой.
«Перестань дуться, засранец, я тот, кто должен это делать», — думает Тенген.
«Я так сильно тебя ненавижу. Я едва держусь здесь, а ты продолжаешь соблазнять женщин направо и налево».
Контролируя свое дыхание, Тенген усмехается над этой мыслью. «Я совсем не такой любвеобильный, как ты думаешь», — защищаясь, говорит он.
Блондин недоуменно смотрит на него.«Ты шутишь, правда? В это трудно поверить, учитывая, что у тебя есть три прекрасные жены».
«Ты ошибаешься. Клан Шиноби устроил мою семейную жизнь, у меня не было права голоса в этом вопросе».
Зеницу злобно поворачивается, с яростью глядя на него. Тенген с трудом сдерживает смех при виде такой реакции.
«ЧТО?! Ты хочешь сказать, что тебе даже не нужно было ничего делать, чтобы обзавестись женами? Гребаный счастливчик! Я так тебе завидую!» Глаза Зеницу загораются, словно у него возникает хорошая идея. «Как думаешь, сможет ли дедушка устроить мою свадьбу?»
Тенген громко смеется.
«Этот старик задушил бы тебя, если бы узнал, о чем ты думаешь». Он проводит рукой по волосам, откидывая их с потного лба. К нему приходит воспоминание о том, как отец сообщил ему новость о его женитьбе. Тенген был тогда еще подростком, воспитанным в традициях послушания главе клана, и к браку он отнесся, как к очередной миссии.
«В любом случае, как бы сильно я ни любил своих жен сейчас, я не могу сказать, что влюбился хоть в одну из них в свое время. Практически с детства мы шли по жизни вчетвером. Разное случалось — и плохое, и хорошее — и это сплотило нас, сделало семьей. Но теперь я впервые в жизни… испытываю чувства к кому-то», — нечаянно признается он и краем глаза пытается уловить реакцию Зеницу.
Парень замолкает на несколько секунд, размышляя, а затем спрашивает: «Какая она?»
Тенген смотрит вдаль, набираясь смелости. «Она изрядно надоедлива, обижается из-за любой глупости, не особо умна, все время плачет и жалуется». Зачем он все это говорит? Готов ли он на такой риск?
Но Зеницу не умеет читать между строк.
«Эээ, если честно, звучит как-то не очень. Наверное она очень красива, если смогла заинтересовать тебя. Я бы хотел, чтобы моя будущая жена была смелой и доброй», — произносит Зеницу, мечтательная улыбка появляется на его лице, когда он слегка качает головой из стороны в сторону. «Смелой, чтобы защитить, и доброй, чтобы полюбить кого-то вроде меня».
Тенген облизывает пересохшие губы, его сердце сжимается, и он отворачивается, чтобы скрыть собственную улыбку, прежде чем ответить мальчику.
«Ну не все так плохо, у моей девушки есть и достоинства: она сильная, хотя и не осознает этого. Она ставит других выше себя и защищает слабых, несмотря на то, что сама до смерти напугана, и у нее милая улыбка…» Тенген замолкает, опустив голову и сосредоточившись на курении, осторожно покручивая кисеру пальцами, а затем, собравшись с духом, продолжает говорить.
«Я мечтаю быть тем, кто заставляет ее так улыбаться. Я не хочу причинять ей боль, хотя уже сделал это. Она лишняя в моей жизни, и, может быть, меня смущают эти чувства, но я очень хочу быть с ней».
Зеницу кивает. «Понятно. Но если ты ее любишь, тогда я не понимаю, почему бы и нет?» — произносит он, раскачивая здоровой ногой в воздухе.
Тенген вспыхивает. «Подожди, подожди, я ее не люблю. Как я уже говорил, это лишь увлечение. Оно пройдет».
«То, как ты рассказываешь о ней, не похоже на простое увлечение. Это похоже на то, что я испытываю к Танджиро», — бормочет Зеницу, и его щеки заливаются румянцем, когда он признается в своих чувствах к мальчику Камадо. Тенген чувствует, как внутренности в животе стягиваются в узел. «Мне кажется, ты любишь ее. Не знаю, как ты, но на твоем месте я бы рискнул и признался. Если твои жены нормально относятся к тому, что ты влюблен в другую женщину, то что тебя останавливает?»