Тони шагал у меня по пятам. Вода уже доходила мне до пупка, а у Бибиато была видна одна голова, покачивавшаяся на поверхности, словно маленький кокосовый орех. Я спросил у Тони, умеет ли она плавать.
— Если будет нужно, Яхве научит ее. Главное, что сердцем она чиста… Годится только тот, кто очистит тело свое от скверны, — добавил Тони: он хорошо знал Евангелие.
Бибиато перестала топтаться и, вытянув руки в стороны, замерла на месте. Она вглядывалась в бесконечные заросли тростника. Старушка не знала, куда идти. Бибиато взобралась на груду тростниковых стеблей и потерла кулаками глаза. Оглядевшись по сторонам, она ринулась туда, где было еще глубже. Тони шепнул мне в ухо:
— В ней сейчас борются силы света и царь тьмы.
То же самое происходило и со мной, только несколько иначе. Мне показалось, что в мутной воде кто-то скользнул по моим ногам. Я сделал еще один глоток «Лафройга», стиснул зубы и зашагал дальше.
Бибиато снова остановилась. Влезла на другую кучку тростника и огляделась. Потом еще раз огляделась.
Очень просто, словно маленькая девочка, она сообщила, что не знает, куда теперь идти.
Мужчины заворчали. Героиню вечера, необразованную женщину, которая чудом начала писать, мигом забыли. Перед нами стояла обычная беззубая старуха, не знавшая, что делать дальше. Она как будто уменьшилась. И другие женщины тоже. За дело принялись мужчины. Отодвинув женщин в сторонку, они ринулись в воду. Здесь требовалось, балансируя с помощью палки, быстро перепрыгивать с одного тростникового «островка» на другой. Вокруг меня закипела суета: люди сбивали в кучку стебли тростника, топтались по грязной мути. Кто-то показал мне водяного ужа — тот валялся на тростнике, перебитый чьей-то палкой.
Водолаз, крепкий парень, профессиональный ныряльщик за «морскими ушками», забрался поглубже в кишащие крокодилами воды лагуны, побарахтался там немного, Но разглядеть ничего не смог — лагуну задушил тростник. Он абсолютно ничего не нашел: ни малейшего следа затонувших каноэ, ни спрятанного сокровища, ни золота. Ничего.
То, что в описании Тони было кристально-прозрачной лагуной, в которой прекрасно видны огромные лодки, в действительности оказалось вязким болотом; возможно, здесь что-то когда-то и найдется… но не сейчас и не при нас.
Рувим любил повторять еврейское присловье: «Не то что медведей, а даже и леса не видать». Сейчас он именно так бы и сказал.
Когда мы шагали обратно, пробираясь через тростники к каменистому берегу, Вайза, кажется, слегка — совсем чуть-чуть — приуныл. Объяснить случившееся он не мог. Но его вера в легенды предков никоим образом не пошатнулась. Из висевшего на плече пакета Тони извлек новые папки с текстами, таблицами, картами и рисунками Ковчега, которые, как он надеялся, помогут нам отыскать место, где он спрятан.
Тони показал мне цветную фотографию рисунка, выполненного в племени гогодала: горшок с изображением звезды Давида. Горшок обвивала змея с птичьей головой. Так принято изображать Ковчег, пояснил Вайза.
Когда мы возвращались с лагуны в Балимо, Тони объявил мне — причем у него глаза сверкали от волнения, — что вчера ему удалось поговорить с одной старой женщиной, которую он много лет не видел.
— Она очень, очень старая. Очень, очень старая женщина, и она знает очень, очень много интересного. О том, что происходило в древние времена. Вчера она мне рассказала, что вместилище Завета — здесь. Горшок с огнем — здесь! Он называется, сказала она, Авана Таба. — Тони сделал паузу и с победным видом закончил: — «Таба» ведь — еврейское слово?
— Да, Тони, более или менее. Почти еврейское.
— Вот и доказательство! — произнес он, подняв кверху большой палец.
Несколько дней спустя Тони сообщил, что ему теперь известно местонахождение Ковчега. Сестра Бибиато ошиблась, но есть верный знак. Во время наших безуспешных поисков в лагуне слышали ужасный грохот вроде взрыва. По словам кое-кого из рыбаков-гогодала, гремело как раз в том самом месте, где томится Ковчег.
Ковчег сам захотел обнаружить свой тайник. Для Богале настало время сделать долгожданное открытие. Найти Ковчег суждено не Бибиато, а Богале.
— Может быть, — сказал я. — А может, и нет.
Тони покачал головой, опять поднял вверх большой палец и невесело рассмеялся. На этот раз все получится. Я сам увижу. Знаки говорят ясно. Но поскольку мы еще ждем нужного знамения, завтра он свозит меня в другие деревни гогодала, поменьше, расположенные вокруг лагуны.