Эта ночь была гораздо темнее предыдущей. Звезды засияли на небе, будто россыпь бриллиантов, зачаровывая и невольно приковывая к себе взгляд. Сильнее закутываясь в старый плед, Бет прижалась к Дэрилу, оказавшись заключенной в кольце его рук.
— Знаешь, там, в прошлой жизни… на ферме, когда я была совсем маленькой девочкой, мы с папой часто смотрели на звезды, и каждый раз он рассказывал мне легенды о возникновении тех или иных созвездий. Некоторые истории были такие трогательные, что я едва сдерживала слезы, другие заставляли дрожь пробежаться по моему телу, но больше всего мне запомнилась одна. Согласно ей звезды — это не человеческие души, увековеченные на небесах, не память о великих подвигах и великих героях, это памятник разочарования. Тогда я не понимала всей глубины и горечи этой притчи, но сейчас она мне кажется отражением собственной жизни, — Бет замолчала, молчал и Дэрил, слушал ее, поглаживая большим пальцем кожу на ее плече, тогда девушка сделала глубокий вздох и продолжила. — Когда-то давным-давно на небе не было звезд, оно днем было голубым, а ночью — темным и почти непроницаемым для человеческого взора. В то самое время жила в Жемчужном озере прекрасная русалка. Много лет она беззаботно плавала в водной бездне озера, играла с живущими там же рыбами и другими русалками, а по ночам пела песни и танцевала на песчаном берегу. Жители ближайшей деревни говорили, что нельзя смотреть на русалок и боялись ходить к озеру с наступлением темноты. Люди верили, что если девушка посмотрит на поющих русалок, то сама превратится в русалку, а если юноша — то суждено ему сгинуть в водной пучине. Но, как известно, правила существуют для того, чтобы их нарушать. Однажды один паренек из деревни решил-таки во что бы то ни стало посмотреть на коварных соблазнительниц и губительниц мужских сердец. До темноты он пришел к озеру и укрылся в зарослях камыша. Вскоре русалки в самом деле вышли на берег, затянули свою песню, но вопреки ожиданиям, ничего страшного не произошло. Речные красавицы вернулись в подводное царство с восходом солнца, а юноша — к себе в деревню, со временем забыв о своем ночном приключении. И лишь одна душа не могла найти себе покоя, душа той, что возвратилась в озеро последней, ибо она заметила красивого юношу, но, презрев закон, решила сохранить ему жизнь. Но мысли о нем никак не покидали ее разум. Ей вдруг страстно захотелось жить на земле, среди людей, а не в пучине озера среди рыб и русалок. И вот однажды она решила днем выйти из озера и пойти в ту сторону, в которую убежал юноша. Она так и сделала. Однако, проходив целый день и целую ночь по лесу, так и не нашла деревни и к тому же почувствовала, что не может больше без воды. Ей ничего не оставалось, как вернуться назад. Но едва коснувшись ногами воды, она увидела свет в окнах деревенских домов, и поняла, что деревня была совсем рядом, а она блуждала в другой стороне. Тут русалочку охватило чувство горечи, отчаянья и собственной беспомощности — ведь она больше всего на свете хотела жить на земле, как люди, и именно этого не могла сделать. В безысходной обиде она всплеснула руками, разбрызгав воду в разные стороны. Однако капли не упали обратно в озеро, а застыли в небесах и засветились, подобно свету в далеких окнах. Это несбывшиеся мечты русалочки и других несчастных зажглись на небосводе. С тех пор на небе появились звезды и луна, с тех пор каждая несбывшаяся мечта загорается новой звездой. Так что мы все похоронены под черным куполом человеческих разочарований, разрушенных надежд и жизней, — Бет немного помолчала, оглянувшись на Дэрила. На миг ей показалось, что он задремал под ее тихие нашептывания, но мужчина в задумчивости смотрел на звезды. То ли обдумывая смысл услышанного, то ли предаваясь собственным мыслям. — А что насчет тебя? — слегка сжав его руку, поинтересовалась Бет.
— А что насчет меня?
— Ну… я спорить готова, что и у тебя припасена подобная история. Ты читаешь звезды, по ним определяешь время и дорогу. Ты просто не можешь их не знать.
— Звезды и сказки о них — это не одно и то же.
— И все же ты не отказался… Признайся, ведь есть что-то…
— Есть, — прочистив горло, согласился Дэрил.
— Ну, не заставляй себя уговаривать, — поцеловав его в подбородок, произнесла девушка. — Мы здесь одни, клянусь, я никому не скажу, что за непрошибаемым панцирем Дэрила Диксона скрывается нежная душа. — Мужчина улыбнулся, уперев голову в столб дерева.
— Когда я был еще школьником, мы с Мерлом пошли на охоту. Таскались по лесу несколько дней, профукали все запасы еды, но так никого и не поймали, заблудились и вышли к резервации на севере штата. Пожалуй, если бы не расистские выходки Мерла, мы бы задержались там подольше, но не срослось. Однако и пары дней хватило, чтобы многое узнать об охоте, рыбалке, травах и местных сказках.
— Многообещающее начало.
— У них был целитель, они называли его тараски́, когда мы, — ну если уж говорить совсем честно — я попал к нему изможденным и голодным, он отнесся ко мне с почтением, не обращая внимания на то, что для большинства из его племени мы были бледнолицым отрепьем. За эти пару дней он дал мне больше знаний, чем собственный отец, научил слушать лес, искать в нем пищу, выживать. В ту ночь я никак не мог заснуть. Проворочался полночи, а когда лежать стало невмоготу, вышел на воздух, точно так же уставившись в небо. Без всяких мыслей, с пустой головой но, видимо, мой новый друг решил, что пустой сосуд нужно заполнить, а потому рассказал эту историю.
— Сколько тебе было тогда?
— Лет десять-одиннадцать, уже и не помню.
— Но ты запомнил, видимо, для тебя это было важно.
— Да, запомнил, — усмехнулся он. — Думал, в старших классах эта история поможет мне девчонок в кровать затаскивать. Сахарные девочки любят подобные истории.
— И многим девушкам ты ее рассказывал?
— Ну, до старших классов я не доучился, так что разводить школьниц на секс у меня не получилось, а дамочек постарше, которые ошивались у нас в доме, куда больше интересовал мой член, чем индейские сказочки….
— Фу, Дэрил, — не скрывая укоризны в голосе, произнесла Бет.
— Что? Ты хотела правды…
— Выходит, что я буду первой, кому ты ее расскажешь?
— Выходит…
— Тогда с удовольствием послушаю, — прижавшись к нему, пискнула Бет, на что Дэрил демонстративно закатил глаза.
«Дожил, Диксон. Что дальше? Будешь ей петь серенады под гитару?»
Впрочем, разговаривать с Бет было на удивление легко, она никогда не смеялась, не упрекала и не осуждала. Идеальный слушатель, способный, несмотря на столь юный возраст, подобрать слова утешения.
— Видишь эти три созвездия? — он поочередно указал пальцем на «Лебедя», застывшего на горизонте перед ними, «Стрелу», мерцающую над их головами, и «Стрельца», расположившегося за спиной. — Индейцы чероки верят, что их связывает трагическая история любви, предательства и смерти, — мужчина перевел дыхание. — В давние времена в этих землях жил индейский юноша. Каждое утро отправлялся он на своем каноэ, чтобы проверить силки, которые ставил на дичь, и однажды встретил в зарослях тростника красивую девушку. Девушка была не индианка — белая. Чистая и сияющая, словно луна на небосклоне, удивительная, словно не принадлежавшая этому миру. Каждое утро приплывал он к тростинку, и каждое утро девушка появлялась на берегу. Вскоре они познакомились. Мало-помалу лучше узнали друг друга, полюбили и сговорились пожениться. С того момента юноша дня не мог прожить, чтоб не повидать свою возлюбленную. Как того требовал закон, он, как охотник, должен был поднести своей будущей жене самую редкую дичь, что мог найти. Были среди его трофеев и олени, и кабаны, и дикие птицы разного почина, да только никакая дичь не казалась ему достойной его прекрасной возлюбленной. Но вот однажды случилось, что он пришел на берег и увидел белоснежного лебедя, плескавшегося в прозрачных водах. Вот оно — драгоценное подношение любимой. Благородная и прекрасная птица — символ верности и вечной любви. С замиранием сердца охотник натянул тетиву и выпустил стрелу. В одночасье кровь окрасила воду в алый, а сраженный стрелой лебедь обратился прекрасной белокурой девой. Возлюбленной, которую он любил больше жизни, и которую сразил собственной стрелой. Умерев до того, как он сумел заключить ее в свои объятия, чистая душа девушки вознеслась на небеса, став созвездием «Лебедя». Годами юноша не мог найти себе покоя, ночами вспоминая свою Белую Лебедь, и горе его было так велико, что боги сжалились над ним, и отвели ему место на небесах. Так охотник превратился в «Стрельца», навечно отделенного от возлюбленной линией Млечного Пути. Каждую секунду он стремится к ней, пытаясь догнать на ночных небесах, но их разделяют световые годы, которые не суждено преодолеть, а меж ними застыла та самая «Стрела», — он указал пальцем на небольшое созвездие. — Та самая, что навсегда оборвала жизнь прекрасной лебеди. Вот оно, великое милосердие богов, каждую секунду в нескончаемых тысячелетиях охотник стремится догнать свою возлюбленную, видит ее, но не может дотянуться — это само по себе великое проклятие, но этого им показалось мало, вот он — рок небес. Каждый раз глядя вперед, охотник видит перед собой эту проклятую стрелу. И видит тот момент, когда эта стрела сорвалась с его лука, оборвав сразу две жизни. Вот она — романтика звезд и величайшая трагедия человека. Ты это хотела услышать? — в его голосе звучала едва скрываемая горечь. Раньше Дэрил точно так же, как и Бет, не предавал значения древним легендам. Это была красивая сказочка для девчонок, не более того, но почему-то сейчас каждое слово в этой истории жгло душу охотника каленым железом. И чем больше он говорил, тем больше улавливал ту незримую параллель между героями этой трагедии и собственной судьбой. А что если и их история закончится точно так же? Что если его стрела сразит Бет, а он останется в этом мире с ее кровью на руках и выжженной душой? От одной мысли об этом холодный липкий ужас тисками сковал его сердце, потому последние слова были брошены, словно вызов, за которым он желал скрыть собственную слабость.