Осмотрев лишившегося чувств Кольмана, Джимми вдруг увидел расползавшееся кровавое пятно. Он быстро распахнул одежду раненого. Пуля вышла немного выше сердца, и мистер Кольман потерял очень много крови. Через четверть часа он, не приходя в сознание, скончался в карете скорой помощи.
Джимми вернулся на место происшествия. Несмотря на ранний утренний час, собралась толпа, которую полисмен силился сдержать.
— Было сделано несколько выстрелов, сэр. Пули ударились вот в эту дверь. Очевидно, у него был автоматический револьвер. Странно, я не слышал выстрелов! — сказал полисмен.
— А вы слышали мотор? — спросил Джимми.
— Этот мотоциклет производил так много шума, что я уже хотел остановить владельца, так как он выехал без глушителя.
— У него был глушитель, — ответил Джимми, — но он был у него на револьвере.
34
Когда мысли его пришли немного в порядок, Джимми подумал о Доре. Как сообщить ей эту самую ужасную из всех новость?
Все посты на улицах были сразу же предупреждены и отдан приказ выследить мотоциклиста в желтой кожаной куртке. Его видели, когда он проехал под аркой Адмиралтейства в Грин-парк, видели въезжавшим в Гайд-парк. Там следы его затерялись. Лишь на следующий день в кустах нашли брошенный мотоциклет и куртку со шлемом. Самого же мотоциклиста и след простыл.
Диккер отправился в государственное казначейство и был очень удивлен, узнав, какой незначительный пост занимал убитый Кольман.
— Он получал минимальное жалованье, но мы все считали, что он богат и продолжает работать у нас и после войны просто из прихоти.
Диккер отправился в опустевший дом Кольмана, чтоб захватить с собой бумаги убитого. Весть о смерти хозяина уже достигла ушей Беннета, и он жалобно восклицал все время:
— Это ужасно! Сперва мистер Паркер, потом бедный мистер Коллет и, наконец, мой бедный хозяин…
После завтрака в Скотленд-Ярд пришел Беннет и передал Джимми запечатанный конверт.
— Это документы бедного мистера Кольмана. Мистер Диккер велел передать их вам и сказать, что ему кажется, что он нашел Кьюпи.
— О?! — удивился Джимми. — Куда же он отправился?
— Он торопился, чтоб попасть на поезд в восемь тридцать, идущий в Норсемптон. По крайней мере он мне сказал так, — прибавил Беннет. — Вы же, вероятно, знаете, куда в действительности он отправился. Что мне делать теперь, сэр? Бедная мисс Кольман!
— Знает она о происшедшем?
Беннет покачал головой в ответ.
— Лучше всего, если вы пока останетесь в доме до приезда мисс Кольман.
Когда Беннет выходил из кабинета, туда вошел агент с телеграммой для Джимми.
Думая, что это один из дневных рапортов, Джимми спокойно продолжал свою работу и лишь по окончании ее распечатал телеграмму.
«Приезжайте в Марлоу немедленно. Джоанна исчезла. Дора. Пожалуйста, пришлите кого-нибудь выломать дверь».
На мгновение Джимми ничего не понял и перечитал телеграмму еще раз. Джоанна исчезла! Он побледнел при этом известии. Почему Дора телеграфировала в Лондон, чтобы прислали выломать двери? Бросившись вниз, Джимми увидел одного из своих начальников, подъехавшего только что на автомобиле. Джимми наскоро объяснил, в чем дело, и начальник охотно дал ему свою машину. Презрев все законы о скорости автомобильного движения, Джимми мчался по направлению к Марлоу.
Снаружи дома все было в порядке. Двери были закрыты изнутри; очевидно, служанки, ночевавшие у себя дома, так как жили неподалеку от «Риверсайда», не достучались, а потому снова ушли к себе домой.
Обойдя дом, Джимми увидел, что выходящее на балкон венецианское окно открыто. Он быстро влез на балкон по поддерживающему его столбу. Войдя в комнату, он заметил, что второе окно и одно из зеркал разбиты пулями. Тут он увидел несколько знакомых вещей и понял, что это была спальня Джоанны.
Дверь спальни была открыта, и он прошел в соседнюю комнату. Она была пуста. Комната рядом была закрыта на ключ. Он потряс дверь и услышал слабый голос. Одним ударом ноги он высадил дверь. В комнате был полный беспорядок, но он заметил только лежавшую на полу у окна женщину. Руки ее были связаны спереди, и локти, насколько возможно, стянуты ремнем. Неужели эта женщина, вся в царапинах, кровоподтеках и синяках, была Дора? Джимми бережно поднял ее и положил на постель. Он разрезал ножом стягивавшие ее путы, и она со стоном лишилась чувств; Джимми подумал, что она умирает, и бросился за водой. Он подозревал, что телефонные провода перерезаны, и действительно оказалось, что Кьюпи, как всегда, принял все меры предосторожности. В столовой Джимми нашел немного виски и натер им затекшие руки и лоб Доры. Она довольно скоро пришла в себя, но была очень слаба.
— Где Джоанна? — спросил он.
— Не знаю. Я сделала все, что могла, Джимми, — устало прошептала она. — Она стреляла в них. Я думаю, что она спаслась, потому что он вернулся и жестоко избил меня.
— Кто избил вас?
Дора не отвечала.
— Тод Хейдн?
На мгновение в ее глазах вспыхнула искорка, но сразу же потухла.
— Вы не знаете Тода Хейдна, — сказала она.
— Дора, кто для вас этот человек?
— Никто, — горько ответила дна, покачав головой. — Никто — только он мой хозяин, как и хозяин Кольмана. Бедный Кольман! Они убьют его.
Джимми ушам своим не верил.
— Кольман был вашим отцом? — спросил он.
— Нет. Он даже не родственник мне. Они убили его? — спросила она хрипло, смотря в глаза Джимми, сразу поняв его выражение «был».
— Да. Они убили его, — сказал он.
— Я та Джулия, о которой говорил Ноульс. Я думала, вы давно догадались об этом.
— Кто Тод Хейдн? — спросил он после небольшой паузы.
— Я не могу сказать вам. Вы должны найти его без моей помощи.
Она была непоколебима. Ей с детства внушили главную заповедь преступного мира: не выдавай товарищей. Тод бесчеловечно избил ее до полусмерти, но она все же не выдала его.
Немного оправившись, она рассказала все, что знала об исчезновении Джоанны. Выстрелы разбудили ее, и она слышала, как Тод сказал: «Она направилась к лодкам». Больше Дора ничего не знала.
— Верно, она села в моторную лодку. Я научила ее управлять ею, думая, что ей может скоро пригодиться это знание. Что вы со мною намерены делать?
— устало спросила она.
— Что я могу сделать с вами, Джулия? Боюсь, что вам придется нести ответственность за соучастие в этих убийствах.
Джимми был взволнован больше, нежели думал.
— Об убийствах я ничего не знала, — сказала она. — Тод никогда не посвящал нас в свои планы. Он обдумывал все один, а потом приказывал. Кольман умер? Поклянитесь мне в этом!
— Клянусь, — сказал Джимми. — Но зачем вам это?
— Теперь я могу сказать вам: он убил Паркера, но, по мнению Тода, повел дело очень неискусно. У них произошла сцена, и Тод жестоко наказал его.
— Кем он был для вас? — строго спросил Джимми.
— Никем, — повторила она. — Я чиста, как была в детстве. Тод не искал любви — ему не нужна была жена. Он во многом лишен общечеловеческих чувств. Больше я ничего не могу сказать вам, Джимми. С моей стороны дерзость продолжать называть вас Джимми, — печально сказала она, и ему стало жаль этой несчастной жертвы Тода Хейдна, которая была для него пешкой. Его интересовала лишь прибыль, выражающаяся в цифрах и звонкой монете.
— Торопитесь изловить его, Джимми, а не то он уберет и вас. Он приказал мне встретиться с ним на островке и велел выдать Джоанну. Но я не могла. Он ударил меня по щеке, и Джоанна видела следы. Когда они не нашли Джоанны, он вернулся и избил меня, сказав, что я изменила им, дав Джоанне револьвер. Я не могла освободиться от пут, но мне удалось медленно добраться до стола и кое-как написать телеграмму. Когда рано утром пришел мальчик, приносящий молоко, я просунула листок в окно и выбросила вместе с деньгами, которые мне удалось вынуть из моей сумочки; я попросила его отправить телеграмму.