Глава 7. Чертова дюжина центуриона
Разбудил аурлийца яркий пробивающийся с балкона свет. Нежась в уютной постели, он не спешил открыть глаза. Вдруг он резко подскочил на кровати. Во-первых, потому что вспомнил о событиях вчерашнего вечера, а во-вторых, потому что солнечный свет был уже слишком ярким для раннего утра. Судорожно оглядевшись по сторонам, он не обнаружил в комнате отступницу. Решив, что Минна бросила его в столице, а сама отправилась в путь, лейтенант, как мог, быстро оделся и бросился вниз.
Раздавшийся в фойе знакомый голос немного успокоил Кэра, но он чувствовал необходимость удостовериться. Оказавшись на верхних ступенях лестницы, он смог разглядеть внизу четыре фигуры. Минна сидела в кресле, а за ее спиной стоял Уве. В кресле напротив расслабленно развалился не кто иной, как Ивес, а позади него, зеркально отражая позу отступника, расположилась Сирин. Итан так и не придумал, что скажет, когда его присутствие перестало оставаться незамеченным.
— У нас гости, милый. Неприлично встречать их в подобном виде, — в голосе Минны слышалась усмешка, заставившая аурлийца с трудом сдержать свой гнев.
Итан и вправду выглядел не лучшим образом. Одеваясь впопыхах, он совершенно не озаботился тем, чтобы убедиться в своей опрятности. Волосы были растрепаны, лицо не умыто, а костюм выглядел помятым.
— Сирин, — Кэр не мог выдавить из себя ничего, кроме имени той, что так давно искал.
Ивес слегка склонил голову, давая понять, что узнал лейтенанта. Житель Долины сильно изменился с тех пор, как Итан видел его в последний раз. Казалось, что он совсем перестал интересоваться собственным внешним видом. Лицо заросло легкой щетиной, длинные прежде волосы были беспощадно срезаны.
Услышав нежное обращение Минны к аурлийцу, Сирин резко изменилась в лице. Глаза, которые поначалу отражали лишь тепло вперемешку с удивлением, сейчас источали лед, укрепившийся еще сильнее после того, как древняя присмотрелась к Итану более внимательно. Изящный черный костюм, так идущий Кэру, был совершенно не тем, в чем ожидали увидеть недавнего союзника утларгов.
— Я искал тебя. На заставе мне сказали, что тебя нет в городе, — помня о вчерашнем вечере, аурлиец не мог посмотреть Сирин прямо в глаза, отчего лишь добавлял лишних монет в копилку раздражительности древней.
— Мы прибыли несколько дней назад. Госпожа Минна, кажется, сказала тебе привести себя в порядок, — от былой приветливости Сирин не осталось и следа.
Кэр бросил наполненный злобой взгляд на отступницу, но та лишь развела руками. Демонстративно вежливо откланявшись, Итан поднялся в свои покои. Разобравшись со своим внешним видом и постаравшись совладать с нахлынувшими эмоциями, он возвратился в общий зал.
— Другое дело. Тебе очень к лицу наряды отступников, — в этот раз Итан выдержал взгляд древней.
Помогла ему в этом злость, которую он испытал от того, что Сирин не дала ему и шанса, чтобы все объяснить.
— Их мастера знают толк в портняжном искусстве, — он не хотел отвечать так грубо, но подступающая к горлу обида заставила его выйти из себя.
— Ивес, друг мой, кажется, здесь только мы с тобой можем говорить как взрослые. Когда прибудут остальные? Если мы не выступим в ближайшие десять минут, нам точно придется разнимать этих двоих, — проворковала Минна, явно забавляясь происходящим.
— Это ты мне лучше скажи. Имперец сперва должен был забрать Га-либа. Этот мясник не передумал? — Ивес отвечал абсолютно спокойно, не поддаваясь на провокации отступницы.
— Он не подведет меня. Вообще, я имела в виду милашку Абель. Когда мы уже сможем принять ее в нашей скромной обители? — улыбнулась Минна.
— Она сказала, что ее нога никогда не переступит порог дома отступников. Абель будет ждать нас за городом.
— Какие глупости. Судя по всему, с нашей последней встречи она стала еще более нервной. Именно поэтому мне всегда больше нравилась ее сестра, — тон отступницы был наигранно светским.
— Избавь меня от своих комментариев, ты и пальца на ее руке не стоишь, — холодно ответил Ивес.
Уве положил ладонь на рукоять своего меча. Взгляд отступника говорил о том, что платой даже за такое мельчайшее оскорбление может оказаться смерть.
— Ты никогда не был мне врагом, и я надеюсь, что не будешь и впредь. Мой учитель, которого я когда-то знал, никогда не стремился пролить чужую кровь без должной причины, — житель Долины примирительно поднял руку, обращаясь к Уве.
— Миролюбивый Ивес, не думай, что нам не известно о том, чьи действия послужили причиной бойни при Вормсе. Как поживает твоя дорогая Кейтлайн? Должно быть, ты истосковался по женской ласке? — ответила вместо отступника Минна.
— Тебе прекрасно известно, что моя жена мертва. Оставь свои провокации для кого-нибудь, кто знает тебя не так хорошо, как я, — Ивесу действительно удалось сохранить хладнокровие, но в глазах появилась непереносимая тоска.
— Ты прав. Я уважала Кейтлайн как минимум за ее стремление к примирению нашего народа и то упорство, которое она проявляла в достижении своей цели, — Кэру показалось, что отступница говорит это вполне искренне.
Все это время аурлиец смотрел только на Сирин, но та игнорировала его, сосредоточив свой взгляд на клетчатом узоре кресла, в котором сидела Минна. Итан надеялся, что ему удастся остаться с ней наедине, чтобы все объяснить.
— Простите, я повела себя негостеприимно, вы ведь в моем доме. Могу предложить вам вина? — произнесла отступница, когда в зал вошел Клос, и Кэра невольно передернуло от нахлынувших воспоминаний о вчерашнем вечере.
Никто из присутствующих на предложение отступницы не согласился. Клос жестами сообщил своей госпоже о том, что прибыл Га-либ.
— Не будем более смущать вас своим присутствием. Пожалуй, мы подождем на улице, — вежливо произнес Ивес и тут же поднялся со своего места.
Сопровождаемый Сирин, он сразу же направился в сторону выхода. Клос и Уве принялись заканчивать последние приготовления к долгой дороге, оставив аурлийца наедине с отступницей.
— Ты так сладко спал, я просто не могла позволить себе потревожить твой сон, — ехидно улыбнулась отступница, покидая свое кресло.
Эта надменная улыбка заставила Итана вновь выйти из себя. Медальон нагрелся, сильно обжигая грудь. Кэра охватило безумие сродни тому, что он испытал на заставе утларгов в первые дни визита в столицу. Рука, схватившая отступницу за горло, опередила мысли аурлийца. Сжимая тонкую шею, аурлиец оттолкнул Минну назад, заставив сильно удариться головой о стену.
— Только не говори, что тебе не понравилось. Ты наконец открываешь свое истинное лицо, и тебе не стоит его стыдиться, — сперва растерявшая самообладание отступница уже успела взять себя в руки.
Итан продолжал сдавливать шею, желая сделать так, чтобы Минна больше не смогла произнести ни слова.
— Давай, разозлись еще сильнее. Выпусти тот гнев, что разъедает тебя изнутри. Он спасет тебя, когда придет нужный час, — прохрипела задыхающаяся отступница.
Аурлиец с неимоверным трудом заставил себя разжать пальцы и выпустить свою пленницу. Минна сделала глубокий вздох, устояв на ногах только благодаря стоящей позади стене.
— Зачем ты это делаешь? — зло прошептал Кэр, чтобы не привлечь внимание отступников.
— Ты должен быть готов к тому, что тебя ждет. Повесив на грудь этот артефакт, ты определил свою судьбу. Гнев — это ресурс, который может стать твоим союзником. Ты, должно быть, уже чувствуешь, что с тобой происходит нечто неладное? — обойдя аурлийца, Минна сделала большой глоток вина.
— О чем ты говоришь? Что меня ждет? — Кэру вновь захотелось придушить отступницу.
— Не знаю. Я ведь говорила, что Белиус мне не доверяет. Демон лишь предсказала, что тебя ждут самые страшные испытания, и приказала мне наблюдать за тобой, стараясь не вмешиваться. Выбор их преодоления остается только за тобой. Ты волен выпустить гнев наружу и воспользоваться подаренной им силой или же можешь попробовать взять его под контроль. Второй вариант куда сложнее, и, если быть честной, я не верю в то, что тебе это удастся, — Минна вновь наполнила свой кубок вином.