Девушка ощутила, как ветви коснулись ее виска, раскрывшиеся поры, позволили растению проникнуть в ее разум. Сознание покинуло тело Сирин, на секунду зависнув над ней, давая возможность в последний раз взглянуть на собственное лицо и остекленевшие глаза. Получив в ответ на свой стук лишь молчание, Итан воспринял его за нежелание древней видеть его и в расстроенных чувствах вернулся в свою комнату. В долгой борьбе со сном аурлиец все же уступил это поле битвы, погрузившись в царство Морфея.
Глава 9. Многоликий враг
Кэр завтракал в общем зале вместе с Дунканом, когда со второго этажа донеслись весьма изощренные ругательства. Моряки вскочили со своих мест и поспешили вернуться наверх.
— Это орочье отродье все-таки сбежало! — услышали аурлийцы нервный голос Уна, совсем не настраивающий на жизнерадостное утро.
У комнаты Тору столпилось большинство членов отряда. Подоспевшие моряки воочию убедились, что комната полуорка действительно пустует.
— Я говорил, что ему нельзя доверять, — в сердцах сказал охотник, покосившись на стоящего рядом центуриона.
Итан оглядел собравшихся и, не увидев среди них Сирин, немного встревожился. Внутреннее чутье заставило его сердце биться в разы чаще. Шумиха, поднятая утларгом, обязательно должна была разбудить ее и заставить проверить, в чем дело. К тому же во время путешествия древняя обычно просыпалась раньше всех. Подойдя к ее двери, аурлиец постучал, сделав это куда громче, чем вчера вечером. Ответом ему вновь послужила тишина.
После двух повторений сердце Итана сковал холод. Он столкнулся взглядом с Дунканом, на лице которого читалась аналогичная тревожность. Кэру потребовалось несколько секунд, чтобы заставить свою руку потянуть дверь на себя. Аурлиец прекрасно понимал, что что бы он сейчас ни увидел, это вряд ли ему понравится. Пальцы немного дрожали, когда он распахнул дверь, а невольно вырвавшийся вздох заставил штурмана подойти поближе и самому заглянуть в покои древней. В комнате никого не было, но большинство вещей Сирин все еще были разбросаны.
— А девочка не так проста, как я о ней думала. Кажется, она сделала правильный выбор, — ехидно прошептала появившаяся за спинами аурлийцев Минна, предположив, что девушка сбежала вместе с Тору.
— Проверьте двор, не будем никого обвинять раньше времени, — рассудил Ливий и первый спустился вниз.
Когда все члены отряда бросились исполнять приказ, на втором этаже остался только Га-либ. Он не спеша зашел в комнату Сирин и прикрыл за собой дверь. Монстр принялся крайне тщательно изучать каждую деталь интерьера скромной обители. Добравшись до кровати, он скинул дешевое, крайне неприятное на ощупь одеяло и хмуро сдвинул брови.
Чуть ниже подушки в простыне виднелась тонкая прорезь, вокруг которой засохло несколько едва заметных капель крови. Длинным когтем мизинца Га-либ вырезал из простыни небольшой квадрат. Добытый кусок материи он ловким броском отправил в небольшую наполненную водой чашу, стоявшую на прикроватной тумбе.
Дождавшись, когда ткань размокнет, Га-либ выпил все содержимое чаши, оставив промокшую тряпку на дне. Материала было слишком мало, но опытный муэр с трудом, но все же с достаточной уверенностью мог утверждать, что кровь совершенно точно принадлежала представительнице народа утларгов.
Га-либ вышел в пустой коридор и огляделся по сторонам. Комната Сирин располагалась между покоями пропавшего полуорка и его собственными. В отличие от других членов отряда, монстр уже не рассматривал теорию о бегстве этой парочки в качестве конкурентоспособной. Вернувшись в свою комнату, Га-либ выдернул воткнутое в стену копье. Вчера вечером во время медитации он ощутил постороннее присутствие. Существо, похожее на плющ, ползло по стене его покоев, но монстр не дал ему возможности подобраться к себе поближе.
Усевшись на кровать, Га-либ внимательно изучал свою добычу. Небольшой отросток, не больше двадцати сантиметров в длину, сейчас выглядел безжизненным, но вчера монстр ясно чувствовал исходящую от него угрозу. Кажется, ночные гости посетили вчера не только его.
Монстр не был злодеем, но за прошедшие тысячелетия определил для себя роль стороннего наблюдателя, не считая себя вправе самолично вмешиваться в чужие судьбы. К тому же Га-либ происходил из народа муэров, всю свою историю поклоняющихся смерти, и он вовсе не хотел разгневать свою богиню, лишив ее предначертанной добычи.
Еще вчера Га-либ почувствовал опасность, что таит этот город. Делиться результатами своего расследования с остальными он не торопился. В конце концов, монстр был своего рода исследователем, и ему было крайне интересно наблюдать за тем, как поведут себя члены столь разношерстного отряда в сложившейся ситуации.
— Все апрумы мертвы! — послышался громогласный крик Джеро со двора.
— Кажется, нам придется задержаться здесь на какое-то время, — прошептал Га-либ, покидая свою комнату и спускаясь к остальным.
Когда он вышел во двор, отряд уже столпился вокруг тел весьма полезного до этого момента скота. Ингрид отделилась от остальных и, набрав воды из колодца, сделала небольшой глоток. Прополоскав рот, она с отвращением выплюнула его содержимое на землю.
— Такую воду пить нельзя. Она зацвела и довольно давно, — объяснила отступница свое поведение.
— Это Тору вчера поил апрумов, — сказала Абель и выругалась на известном аурлийцу наречии.
— Было темно, он мог и не знать о том, что вода испорчена, — неожиданно встал на защиту полуорка хорт.
— Сирин никогда бы не бросила нас, если бы на то не было причины, — уверенно сказал Кэр, и его сразу же поддержал Ивес.
Га-либ оглядел отряд, понимая, что большинство из его членов уже вынесло свой вердикт. По их мнению, Тору отравил транспорт, убил Сирин или сбежал вместе с ней. В любом случае, судьба древней была незавидной. Центурион тоже окинул своих подчиненных суровым взглядом и, получив подтверждение своих собственных мыслей, коснулся деревянного браслета на руке.
Несколько минут все молча наблюдали за действием Ливия, пытаясь совладать с неоднозначностью происходящего. Имперец просто давил на маленький деревянный шарик, а где-то там далеко от удушья должен был умирать наследник орочьей крови.
— Может, он нашел способ избавиться от ожерелья? — предположил Дункан.
— Исключено. Стоит обладателю ошейника попробовать его снять, как он сам начнет стягиваться на его шее. Дарнау постарались предусмотреть все, — с жесткими нотками в голосе ответила Ингрид.
Шло время, а Ливий не торопился разжимать пальцы, давящие на шарик. Что-то явно шло не так. После смерти раба дерево должно было обратиться в труху. Это дарнау тоже предусмотрели, сделав свой самый ходовой товар не подлежащим многоразовому использованию.
— Куда подевались утларги? — неожиданно раздался голос Ивеса.
Кэр оглянулся по сторонам и действительно не нашел молодых древних. За несколько минут до этого Ун ущипнул сестру за руку, взглядом указывая, что им пора. Утларг чувствовал свою личную ответственность за то, что упустил пленника, за которым ему было велено следить. Едва выйдя во двор, он сразу же заметил свежие следы Тору и Сирин.
Сейчас же брат с сестрой пробирались через густой лес, стараясь не упустить тончайшую путеводную нить, оставленную беглецами. Ду не проронила и слова с самого утра, но в этом не было ничего необычного. Когда дело доходило до охоты, Ун тоже прощался со своей любовью почесать языком. Молодой древний мечтал отыскать полуорка и принести центуриону его голову, чтобы восстановить утраченную честь.
— Не нравится мне все это, — позволил себе заговорить Уве.
— Держаться друг друга. Будьте начеку. Никто не делает и шага в сторону без моего ведома. Разберемся, что творится в этом городе, — имперец рефлекторно коснулся висящего на поясе тубуса, проверяя, на месте ли его грозное оружие.