— Если охотиться на динозавров с рогаткой рискованно, почему бы не попробовать против них мухобойку? — спросил он изобретателя.
У человечка заблестели глаза.
— А это мысль, — обрадовался он. — Может, ты и впрямь годишься в…
— Нет, — быстро перебил его Шорти. — Я просто пошутил. Честное слово. Но послушайте…
— Я ничего не слышу.
— Я не о том, не в смысле, чтобы вы прислушивались. Я ведь скоро проснусь… или, не знаю, как это называется. Но у меня есть парочка вопросов, и я хочу их задать, пока… пока вы еще здесь.
— Пока ты еще здесь, — поправил его изобретатель. — Я уже сколько раз тебе твердил: тебя сюда занесло по чистой случайности, почему я и собираюсь серьезно говорить об этом с Напо…
— Да пропади пропадом этот Наполеон, — отмахнулся Шорти. — Вы можете ответить так, чтобы я понял? Мы действительно находимся здесь? Если нет, тогда где мы сейчас? Иными словами, если вы переместились сюда на своей машине времени, почему же вы говорите, что она невозможна? И где я сейчас? Здесь, между озером и рощей, или — в аудитории, на лекции профессора Дологана? Если я все-таки там, то что я делаю здесь? И вообще, как понимать всю эту чертовщину?
Человечек по прозвищу Доупи грустно улыбнулся.
— Да, парень, ну и навязал же ты узлов у себя в мозгах. Ладно, попробую их развязать. Тебе что-нибудь известно о логике?
— Совсем немного, мистер… мистер…
— Я же тебе сказал: зови меня Доупи. Если ты не силен в логике, тогда мне тебя жаль. Тогда забудь все, что тебе вбивали в голову твои профессора, и помни лишь одно: я — свихнутый, чокнутый, повернутый, и в этом — вся разница. Сумасшедший не обязан быть логичным. Неужели ты не понимаешь, что мы с тобой живем в разных мирах? Ты находишься в мире, который у нас называется нормальным, а называется он так потому, что ты воспринимаешь события и явления так же, как и масса других нормальных людей. У нас каждый живет в своем собственном мире. А поскольку материя есть не что иное, как разновидность сознания…
— Вы так считаете? — перебил его Шорти.
— Конечно.
— Но ведь это — постулат логики. Например, Декарт…
Доупи энергично замахал в воздухе рогаткой.
— Да, я знаю, что постулировал Декарт. Но были и другие философы. Дуалисты. И вот их-то логика встала нам поперек горла. Они разделились на два лагеря и заняли диаметрально противоположные позиции. Не могут же оба лагеря ошибаться? Ну, не глупость ли? Но факт остается фактом: материя есть разновидность сознания, даже если не до конца свихнутые люди и думают по-другому. Однако есть разновидность сознания нормальных людей, которое они все разделяют, и есть разновидность сознания свихнутых. Они в каком-то смысле тоже ее разделяют, но не целиком.
— Я не вполне понимаю. Вы хотите сказать, что у вас есть тайное общество… сумасшедших, которые… хм… живут, так сказать, в другом мире?
— Почему «так сказать»? — с пафосом воскликнул Доупи. — Никаких «так сказать». У нас не существует никакого тайного общества или чего-нибудь в этом роде. Иными словами, мы существуем одновременно в двух вселенных. Одна — нормальная: там мы родились и там находятся наши тела. И если мы в достаточной степени обращаем на себя внимание нормальных людей, нас помещают в психушки. Но у нас есть и другая жизнь, во вселенной нашего разума. Поэтому сейчас я и нахожусь здесь. И ты тоже находишься здесь, в моем разуме. Но в действительности нас обоих здесь нет.
— Фьюить! — присвистнул Шорти. — Как я могу находиться в вашем…
— Я тебе уже объяснял: в машине времени что-то разладилось. Но логика в моем мире занимает не особо почетное место. Меня не волнуют парадоксы. А машина времени — это просто безделушка. Пустяк. У наших полно машин времени. Многие из нас таскались сюда, чтобы поохотиться. А на другом транспорте сюда не доберешься. Это мы перебили здесь всех динозавров, потому они и…
— Погодите, — спохватился Шорти. — Мы находимся в юрском периоде. Так он что — существует в вашем… сознании или он настоящий? По-моему, он выглядит вполне настоящим.
— Он и есть настоящий, только на самом деле его никогда не было. Это же очевидно. Если материя — разновидность сознания, а у ящеров — ни сознания, ни мозгов, то в каком еще мире они могли бы жить, кроме того, который мы потом для них выдумали?
— О боже, — простонал Шорти. Собственный разум показался ему жужжащей мухой, летающей по кругу. — Вы хотите сказать, что динозавров никогда не…
— Гляди, один идет сюда, — сказал изобретатель.