«О Мой Отец! Прекрасно было слово,
Которым речь Ты властную свою
Закончил! Милосердье к человеку!
За это будут и Земля и Небо
Превозносить Тебя в своих хвалах
В бесчисленных, звучащих вечно, гимнах
Священных; будет ими окружен
Вовеки Твой престол благословенный!
Конечно: разве мог бы человек
Погибнуть навсегда? Ему – погибнуть,
Любимому созданью Твоему
И младшему из сыновей, – погибнуть
Из-за обмана, если б даже сам
Он подкрепил обман своим безумьем?
Нет, Отче, Ты от этого далек!
Того Ты не допустишь, всех созданий
Всеправедный, Великий Судия!
И неужели Враг Наш через это
Своих бы мог достигнуть злобных целей
И помешать Твоим? Ужель исполнит
Свою он злобу, благость же Твою
Всю превратит в ничто и возвратится
К себе, хотя б на злейшие мученья,
Но месть свою свершив, и повлечет
Все племя человеков совращенных
В Ад за собой? Ты можешь ли созданье
Свое сгубить и для него разрушить,
Что для Своей Ты славы сотворил?
Тогда Твоя вся благодать, величье
Твое могли б сомненья возбудить,
Осуждены бы были без защиты».
* * *
Творец великий отвечал: «О Сын Мой,
В котором радость высшая Моя,
Сын сердца Моего, Ты, кто единый
Мое являешь слово, мудрость, силу, —
Все, что сказал Ты, – мысли лишь Мои,
Моих решений вечных выраженье!
Да, не погибнет вовсе человек!
В ком воля есть, дабы спастись, – спасется;
Не потому, что воля в том его,
Но потому, что может он свободно
Воззвать к великой милости Моей.
Да; Я восстановлю еще однажды
Его паденьем сломленные силы,
Хотя б испорчен и порабощен
Он был грехом желаний непомерных;
Поддержан Мною, снова может он
Восстать в борьбе с врагом своим смертельным;
Я поддержу его, чтоб видел он,
Насколько сам он по себе непрочен,
Что он освобождением своим
Обязан Мне, и никому иному.
По милости особой изберу
Немногих Я, над прочими возвысив, —
На то Моя есть воля; к остальным
Взывать Я буду, предостерегая,
Чтоб во грехах покаялись они
И вовремя разгневанного Бога
Смягчили бы, пока дает Он милость.
Я просвещу их темные умы,
Смягчу сердца их каменные, чтобы
Молилися и каялись они
И должную Мне принесли покорность.
К молитве, к покаянью, к послушанью, —
Лишь были б только искренни они, —
Мой слух не будет глух, не будет око
Мое закрыто. В руководство им
Я в них вложу Моим судьею совесть;
Коль скоро будут слушаться ее,
Свет озарять все более их будет,
И кто претерпит до конца – спасется.
Но кто презрит Мое долготерпенье,
Пренебрегая милостью Моей, —
Тот никогда спасенья не достигнет:
Жестокий пусть еще ожесточится,
Слепец пусть больше слепнет с каждым днем, —
Пусть, спотыкаясь, он падет тем глубже;
Но лишь таким Я милости не дам.
Но Я сказал еще не все. Решаясь
Нарушить послушанье, человек
Преступно тем свою нарушил верность
И оскорбил величие Небес,
Сам домогаясь богом стать; чрез это
Он у себя все отнял, что могло б
Хоть мало извинить его измену.
За это, осужден и обречен,
Со всем потомством умереть он должен;
Умрет иль справедливость, или он!
И только тем спасти его возможно,
Чтоб кто-нибудь нашелся за него
Достойный и желающий, кто взял бы
Грехи его всецело на себя
И заплатил бы, в удовлетворенье,
Суровою ценою – смерть за смерть.
Скажите же, Небесные вы Силы,
Где мы найдем подобную любовь?
Найдется ль кто из вас, столь милосердый,
Что пожелал бы сам он смертным стать,
Чтоб искупить грех смертный человека
И правдою неправедных спасти?
Такое есть ли в Небе милосердье?»
Он вопросил; но весь небесный хор
Стоял немой; молчанье воцарилось
На Небесах; никто за человека
Заступником явиться не хотел,
Никто не смел смертельное паденье
На собственную голову навлечь
И заплатить греха тяжелый выкуп.
Итак, без искупленья род людской
Погиб бы весь, навеки осужденный
На Ад и смерть, когда бы Божий Сын,
Исполненный Божественной любовью,
Посредником бесценным не явился
И не сказал бы, обратясь к Отцу: