Хотя навеки в летописях НебаИзглажены с тех пор их имена,Исключены они из книги жизни;И, верно, даже меж сынами ЕвыОни бы не нашли себе имен,Когда б во время долгих, долгих странствийПо всей Земле, долготерпеньем БогаК великим искушеньям человека,Подпав обману гнусному и лжиС их стороны, племен людского родаБольшая часть не впала бы в развратТакой, что даже Бога позабыла,Создателя, и превратила славуНезримую, святую БожестваВо образы животные, украсивРаспутные религии своиИ роскошью, и златом; вместо БогаТут стали люди бесов почитатьИ разные названья им давалиЯзычники, чтя идолов своих.По именам тем назови их, Муза,Кто первый, кто из них последний всталОт сна на ложе пламенном по зовуВеликого владыки; как ониПо чину, по порядку подходилиВдоль берега бесплодного, меж темКак прочая толпа вдали стояла.Главнейшие меж ними были те,Которые, уйдя из адской бездны,Бродили по земле, ища добычи,И ставили свои жилища дерзкоВ соседстве близком Божеских жилищ,Близ алтарей Его воздвигнув смелоСвои: они, как боги, были чтимыОкрестными народами; не страшенИм был и гром Еговы от Сиона,Царящего меж Херувимов! ДажеВнутри Его святилищ воздвигалиОни порой свой жертвенник, – о мерзость!Проклятыми делами осквернялиОни Его святые торжестваИ чистые обряды; свет небесныйСвоим дерзали мраком унижать.Из них Молох[15] был первый – царь ужасный,Который был пролитьем гнусным кровиЖертв страшных человеческих запятнанИ горькими родителей слезами,Которые не слышали, увы,Сквозь грохот барабанов и кимваловСтенаний их младенцев, в честь кумираСвирепого сжигаемых. Он былУ Аммонитян чтим в равнине Раввы,В Аргобе и Басане, до истоковАрнона. Не довольствуясь, однако,Таким соседством дерзким, соблазнилПремудрое он сердце Соломона,Который пышный храм ему воздвигНапротив храма Господа и этимНавек соседний опозорил холм.Ему и рощу посвятил он такжеВ долине восхитительной Еннома,И рощу эту, образ Ада, звалиТофетом или черною Геенной.Вслед за Молохом шел бесстыдный Хамос[16],Страшилище сынов Моава, чтимыйОт Ароера вплоть до Нево, такжеВ пустыне Аворима, дальше к югу,И в Езевоне, и в Оронаиме,И в области Сиона, где лежитБогатая вином долина Сивмы;На озере асфальтовом он такжеБыл в Елеале почитаем. ОнБыл тот, кого под именем ФегораВ Ситтиме чтил Израиль соблазненныйВ пути от Нила, на беду своюПриняв его веселые обряды.Распространились оргии егоВплоть до холма позорного, до рощиМолоха кровожадного; развратС убийством рядом поселился. ДолгоЦарил он там, пока благочестивыйИосия его не выгнал в Ад.За ним шли духи, что от пограничнойРеки Евфрата древней до реки,От Сирии Египет отделявшей,Ваала или Астарета имяНосили[17]: если мужеского родаОни считались – им Ваала имяДавалось, если женского – тогдаТем духам имя Астарет давали.Ведь духи могут, если захотят,Пол принимать любой иль оба вместе:Субстанция их так нежна, эфирна,Что членами не связана она;Не бременит их тягостное мясоНа хрупком и тяжелом костяке;По произволу принимая формы,То расширяясь, то сжимаясь, светомОкружены иль тьмой покрыты, могутЭфирные намеренья своиОни свершать – дела любви иль злобы.По их вине израильский народТак часто забывал Живую СилуСвою, ее святые алтариНе посещал и низко поклонялсяПред божествами скотскими, за чтоИ должен был склоняться столь же низкоВ бою перед копьем врагов презренных.И вот в союзе с этими врагамиБыл Аштарет, которого Астартой[18]У финикийцев звали и царицейНебес считали, наделив ееРогами полумесяца; девицы