Выбрать главу

В Аду ни с кем не делит, окружив,

Из подражанья Богу, выход свой

Великолепьем царским и кольцом

Горящих Серафимов, при оружье

И с множеством хоругвей. Дан приказ

Немедля объявить, под гром фанфар,

О принятом решенье и конце

Совета. Приложив металл к устам,

На все четыре стороны трубят

Четыре Херувима; вторят им

Герольдов голоса, и далеко,

По всем провалам бездны, эта весть

Разносится; несметные войска

Восторженно приветствуют её.

Затем, уже спокойней, ободрясь

Надеждой ложной, Адские полки

Неспешно расстаются; их пути

Различны: каждый следует, куда

Наклонности влекут и грустный выбор,

Где мнит найти покой от хмурых дум

И тягостное время скоротать

До возвращенья Сатаны. Одни

Среди равнин, другие в вышине,

Летают, соревнуясь меж собой,

И в беге спорят, как во времена

Пифийских игр и Олимпийских. Здесь

Увлечены ристаньем колесниц,

Там укрощают огненных коней,

А тут — в шеренги строятся опять.

На небосклоне так порой встают

Видения: две рати в облаках,

Вещая войны гордым городам,

Сражаются. В побоище сперва

Вступают, с копьями наперевес,

Наездники воздушные; потом,

Перемешавшись в рукопашной схватке,

Когорты рубятся; вся твердь в огне

От ярого сверкания клинков.

Иные Духи, как Тифон, взъярясь,

Раскалывают горы, скалы в прах

Крушат и мчатся, вихри оседлав;

И Аду тяжко дикую гоньбу

Снести. Так, победительный Алкид

Эхалию покинул и покров

Отравленный на тело возложил;

Несносную испытывая боль,

Он сосны Фессалийские, в пылу

Неистовства, с корнями вырывал

И в море, в глубину Эвбейских вод,

С вершины Эты, Лихаса швырнул.

Иные, кротче нравом, обрели

Приют в затишном доле; там поют

Распевом Ангельским, под звуки арф,

О подвигах былых, о той беде,

Что их постигла, и клянут судьбу,

Поработившую свободный дух

Случайностью и силою. Хотя

Пристрастны песни эти, но такой

Гармонией пленительной полны

(Но разве может по-другому хор

Бессмертных петь?), что даже Ад умолк

И слушателям не мешал внимать

Восторженным. Другие, в стороне,

Облюбовали для беседы холм

(Умам — витийство, музыка — сердцам

Отрадны), там раздумьям предались,

Высоким помыслам: о Провиденье,

Провиденье, о воле и судьбе -

Судьбе предустановленной и воле

Свободной, наконец, — о безусловном

Провиденье, плутая на путях

К разгадке; обсуждению они

Подвергли всестороннему: добро,

И зло, блаженство счастья и страданье

Конечное, бесстрастие и страсть,

Позор и славу, — праздных дум тщета

И мудрость ложная! — но так могли

Тоску и страх заклясть на краткий час

Волшебным красноречьем, пробудить

Напрасные надежды и сердца

Тройной броней терпения облечь.

Ещё другие, крупными сойдясь

Отрядами, отважились разведать

Зловещий этот мир, дабы найти

Убежище помягче, и летят

Вдоль русел четырех Аидских рек,

Что в озеро пекучее несут

Погибельные струи: Стикс — река

Вражды смертельной; скорбный Ахерон,

Глубокий, чёрный; далее — Коцит,

Наименованный за горький плач,

Не молкнущий у покаянных вод

Его унылых; наконец, поток

Неистово кипящего огня,-

Свирепый Флегетон. Вдали от них

Беззвучно и медлительно скользит

Река забвенья Лета, развернув

Свой влажный лабиринт. Кто изопьёт

Её воды — забудет, кем он был

И кто он есть; забудет скорби все,

Страданья, радости и наслажденья.

За Летой простирается страна

Морозов лютых, — дикий, мглистый край,

Терзаемый бичами вечных 6yjpb

И вихрей градоносных; этот град,

Не тая, собирается в холмы

Огромные, — подобия руин

Каких-то древних зданий. Толща льда

И снега здесь бездонна, словно топь

Сербонская, меж Касием-горой

И Дамиатой, где уже не раз

Тонули армии, а воздух здесь

Пронизывает стужей до костей

И словно пламя жжёт. В урочный срок

Когтями гарпий Фурии влекут

Приговорённых грешников сюда.

Виновные испытывают боль

Стократ сильней от резких перемен:

Из пламени бросают их на льды,

Чтоб выстудить эфирное тепло;

И долго так лежат они, застыв,

Мучительно-недвижные, пока

Окоченеют; и в огонь опять

Несчастных возвращают. Взад-вперёд

Над Летой перебрасывают их,

Удвоив пытку тщетной маетой,

Стремлением — хоть каплю зачерпнуть

Желанной влаги, что могла бы дать

Забвенье Адских мук. Они к воде

Припасть готовы, но преградой — Рок;

Ужасная Медуза, из Горгон -

Опаснейшая, охраняет брод;