Когда Азаир выбрался из источника, он был уже не он. Его осязание изменилось. Звуки доносились откуда-то издалека, словно уши обложили толстым слоем ваты, а пространство вокруг стало размыто-неопределённым и ему казалось, что пока он принимал ванную, кто-то подмыл контуры грота. Всё текло, проплывало мимо, не затрагивая его сознания, а перед глазами стоял лишь зовущий за собой карлик. Азаир не помнил, как тот аккуратно вытер и завернул его в просторную робу, не осознавал, передвигает ли ноги сам или же его перенесли в другое помещение. Он опомнился лишь у длинного жертвенного алтаря, в изголовье которого уже стоял Жрец. Азаир разглядел его обнаженный торс, клеймо на груди и въевшиеся в мускулы следы от оков: широкие полосы на предплечьях, запястьях, шее и прерывистые следы цепей, исполосовавших руки и торс. Жрец подошёл к Князю, осторожно уложил его на каменное ложе и распахнул робу.
– Я разотру твоё тело. Сначала ты потеряешь способность двигаться и говорить, – предупредил он, черпая мазь из чаши в руках слуги, – после этого войдёшь в транс и твоё путешествие начнётся.
– Жрец, – произнёс Азаир непохожим на себя голосом, – если я не вернусь, не рассказывай, что ты к этому причастен. Пусть я просто исчезну.
– Ты вернёшься. Всё будет хорошо, – заверил его Жрец.
Он капнул мазью на лоб и Азаир почувствовал, как холодная волна захлестнула его, прокатилась от головы до самых кончиков пальцев. Конечности окаменели и он чувствовал лишь обжигающие холодом прикосновения Жреца, тщательно втирающего мазь в уже не принадлежавшее ему тело.
Азаир падал в черном безмерном пространстве. И чем глубже он проваливался, тем холоднее ему становилось. Огромный черный поток обвивал его, мешал двигаться, сдавливал грудь, не давал дышать. Вновь жертвы, огонь, светящаяся холодом рука, ужас, гнев, отторжение… Вдруг толчок и вот он уже не падает, а летит вместе с обволакивающей черной массой куда-то вдаль. А поток искрит красными огнями, разгоняется и накаляется, ускоряется до оглушающей скорости. Огонь. Гнев. Рука. Холод. Жар. Жертвы. Нет. Не так. Не туда. Не ещё раз. Как только он решил, что не хочет повторения, движение замедлилось и поток завис. Черный пепел отделился от него, встал перед ним стеной и закрутился в спираль, словно песчаное торнадо. А Азаир, замерев где-то в безмерности, наблюдал, как эта сокрушительная сила принимает форму огромного существа, человека. Азаир вгляделся в черты и вдруг понял: это был он сам, только сотканный из черной материи и в разы больше. Огромная черная маска, как две капли воды похожая на него самого, придвинулась и, дыша жаром, уставилась в его глаза. Некоторое время, Азаир заворожённо смотрел на это создание из огня и пепла. Страх, боль, холод и обжигающий пепел перемешивались с обрывками воспоминаний и ощущениями, калейдоскопом вспыхивающими и мелькающими внутри него. Отец, страсть, Эльза, сияние, смерть, войны, планеты, звёзды, тотем. По большей части он даже не мог сказать, было ли это то, что он пережил сам или же нечто, имплантированное в сознание его Отцом. Всё перемешалось: переживания, наставления, видения. Азаир пересилил захлестнувший его хаос и протянул потоку руку. Масса потянулась к нему, обвила его пальцы и поползла вверх, проникая под кожу, врезаясь внутрь его самого. Он почувствовал вспышку и стал одним целым с этой устрашающей силой. Ему стало легко и радостно. Он больше не чувствовал страха, боли, холода и огня. Была только сила, подвластная ему, слушающаяся его беспрекословно. Азаир летел ввысь и ощущал себя свободным и всесильным.
Из эйфории его вырвал голос Жреца:
– Азаир! Князь! Будь добр, верни поток на место. На Созвездии уже двое суток ночь.
– Я не умею, – выдохнул он.
– Ерунда. Теперь, когда вы едины, ты можешь всё.
Азаир представил себе вихрь, горы и очнулся.
Он всё так же лежал на алтаре, а рядом с ним находился Жрец. Азаир хотел приподняться, пошевелить руками, но не смог. Он дёрнулся и звон цепей эхом отозвался в сводах зала. Он был прикован к алтарю.