Нет, все же всему на свете должно быть рациональное объяснение. Как ни трудно было соображать после такого падения, он подумал, что, скорее всего, по сценарию, который незнакомые и совершенно чужие люди написали для него (а в сущности – за него) месяца два назад, все должно было выглядеть как несчастный случай в горах. Конец апреля для этого – время прекрасно подходящее: грязь, слякоть на горных тропинках, нестаявший лед. Тогда это неплохо, тогда они вряд ли станут спускаться вниз и проверять, действительно ли он умер, оставляя на склонах следы своих тяжелых кованых сапог, которые на этой почве будет невозможно потом скрыть. Они ведь могли сначала прикончить его, а затем уже сбросить вниз, однако они этого не сделали. Почему? Странник нашел этому внятное объяснение – они были высокими профессионалами, а высоким профессионалам в любом деле свойственен определенный артистизм, то есть не просто стремление выполнить, а обязательно – красиво, изящно выполнить!
«Как приятно работать с настоящими профессионалами», – подумал он и снова чуть усмехнулся. Да, несомненно, он жив, хотя это все еще и кажется маловероятным. Мертвые не усмехаются.
Судя по темно-бурому, почти черному цвету его крови, обильно разбрызганной на листьях кустарника и камнях, он пролежал без сознания не менее двадцати минут. Его сильно познабливало, и он благодарил Господа, что с него не сняли его темную куртку толстой, грубо выделанной кожи, которая теперь щедро прогревалась солнцем. Вероятно, до сумерек удастся продержаться, а это уже реальный шанс в очередной раз выжить. Правой ноги ниже колена он вообще не чувствовал; наверное, это было и к лучшему.
Он снова закрыл глаза и впал в состояние, представлявшее собой нечто среднее между обмороком, крепким сном и зимней спячкой некоторых животных. Медведей, например. Он не мог ничего изменить и хотел хотя бы сэкономить силы – даст Бог, они ему понадобятся ночью. По-видимому, он не чувствовал в это время боли. Что же, и это тоже большая удача.
Странник очнулся оттого, что все его тело колотила мощная, неукротимая дрожь. Уже стемнело, и с того момента, как солнце закатилось за горизонт, воздух стал остывать; с каждой минутой становилось заметно холоднее. Несмотря на то что он был тепло одет, холод он ощущал уже не кожей, а костями. Что-то подобное он уже испытывал однажды, когда выполнял задание в одном из районов Крайнего Севера. По-видимому, давала о себе знать серьезная потеря крови. Странник понимал, что единственный способ согреться, да и вообще выжить – это начать двигаться, чего бы это ни стоило. Он попытался встать на четвереньки и был удивлен тем, что это ему удалось. Он чувствовал неимоверную слабость и медленно, стараясь не упасть, встал на ноги. Пробираясь по лощине, в которой он оказался, на юго-восток, он, если ему повезет, мог дойти до дороги, спускавшейся по восточному склону до поселения, которое, кажется, называлось Грюненберг или что-то в этом роде. Если бы он был в обычной своей форме, он мог бы дойти до него часов за двадцать, но сейчас это потребует двух-трех суток. Конечно же, он не собирался появляться в селении, особенно в таком виде. В этих захолустных местах жизнь течет очень медленно и размеренно, и можно сказать, что здесь практически никогда ничего интересного не происходит. Появление в селении человека с разбитым лицом, сильно хромающего на правую ногу, в разорванной кожаной куртке и без вещей, спустившегося с гор, то есть, скорее всего, пришедшего с Запада, стало бы основной темой для разговоров сельских сплетников минимум на полгода. Если учесть, что большинство жителей этого Грюненберга, или как его там, занимались овцеводством и пасли свои стада черт знает где, информация о нем распространилась бы уже через неделю в радиусе минимум ста верст. Это никак не входило в планы Странника. То, что его, по-видимому, считают погибшим, было, пожалуй, самой приятной мыслью изо всех, приходивших сейчас ему в голову.
Медленно, с каждой минутой все сильнее и сильнее ощущая боль в правой ноге, Странник пошел, обходя валуны и пробиваясь через заросли кустарника. Страшно хотелось пить, и (он на это очень надеялся) здесь, в низине он найдет какой-нибудь источник. Его ожидания оправдались приблизительно через час, когда он набрел на небольшой горный ручей, громко и весело журчащий среди камней в ночной тишине.