- Эй полегче! Слишком близко!- возмущался бывший пленник чисто для проформы. Просто сама мысль о том что сейчас его держит фактически навесу девочка, которая ниже него на целую голову и вообще похожа на фарфоровую балерину... это нехило так смущало. Было очень неловко и хотелось биться головой об стенку. Он то уже давно привык что был сильнейшим на потоке, после Киану Фиолетте. Впрочем подобных монстров среди сверстников он не знал и привык считать себя в натуре самым сильным и теперь даже стоять на ногах без помощи незнакомой девчонки не мог.
- Мы полетим к Киану и ребятам прямо сейчас! Но ты должен мне довериться, иначе не получится лететь на полной скорости!- зачастила Робин выводя болезного по ступенькам вверх на взлетную площадку.
Полет прошел надо сказать реально с ветерком. А все потому что Летели они в сундуке... Здоровом таком сундуке с прорезью для воздуха и обзора. Лететь приходилось реально тесно и остаток пути до острова Сиур провел в отрубе ибо Робин умудрилась его слегка придушить... Посадка прошла мягко. Приземлились резко в воду подняв тучи брызг. Крышка откинулась и часть брызг попала на съежившуюся в три погибели парочку. Робин еще поднимаясь на ноги случайно наступила куда-то не туда от чего несчастный спутник придушенно охнул и позеленел. – А теперь мы пойдем за ребятами! Хватит корчить из себя крутого, держись за меня!- с деланной строгостью прикрикнула девчонка уже отработанным движением подхватывая подопечного под руку и за талию. А что? для неё впрочем нести этого скелета на руках было бы куда как проще, но помня про пресловутую мужскую гордость она об этом умолчала. Там впереди ребята. Они знают что делать, да и у этого парня к Киану неотложное дело, все нормально... хотя это слово к их жизни в принципе не применяемо!
А где то далеко в небе бедные засевшие в засаде солдаты пытались убедить себя в том что летевший по небу со скоростью ракеты сундук не белочка. Удавалось им это без особых успехов...
====== Эпик шестдесят пятый. Один монстр и очередная дверь. ======
Бывают такие дни в которые он не может уже понять за что сражается. Уже нету сил находится в сознание и понимать что твоё собственное тело вот сейчас абсолютно тебя, не слушая, истязает очередного бедолагу на пыточном столе. От криков жертвы звенит в ушах, но он даже над речью своей не властен. Интересно, а если бы он сказал своим подданным кто на самом деле находится в его теле 95% всего времени? Верно, они не могут это знать. Он сам с трудом способен говорить то что хочет. Бог Пустой слишком умен для того чтоб позволять своей марионетке больше воли чем достаточно для того чтоб он не сошел с ума. Ведь, сознание столь хрупко... А жить в теле сознание, которого не подавлено, а напросто разрушено... пустому богу это слишком много мороки доставило бы!
И сейчас император Аскольд, испачканный в чужой крови стоял на палубе воздухолета слегка облокотившись грудью о перила. Растрепанные светлые волосы плясали в воздухе захваченные проказливым ветром. Обычно у него есть несколько дней на то чтоб почувствовать, каково это дышать, набирать воздух в легкие, и просто чувствовать тепло или холод.
«Почему ты дрожишь мой маленький зверек? Почему так жаждешь этих глупых мгновений мнимой свободы? Ты так хочешь того, что тебе абсолютно не нужно!»- шелестит в сознание этот ненавистный голос, но ему остается лишь молчать, закусив до крови губу. И плевать на то что он уже не может это слышать. Просто, с каждым разом когда ему предлагают добровольно сдаться пустоте, раствориться стать частью... он боится что может не выдержать. В такие моменты он вспоминает мелкого тощего пацана с кроваво-красными криво обрезанными волосами и решительным взором синих глаз. Сын лучшего друга. Последнее что осталось от того кто хоть что-то значил для тогда еще принца Аскольда. Именно он... именно от его руки, от руки ЕГО сына он должен умереть. И умрет, надежда призрачная как туман ранним утром но именно она помогает жить. Помогает верить и не сдаваться. Именно эта надежда еще держит его в шаге от отречения.
«Глупый маленький зверек... неужели ты думаешь что это дитя способно меня убить?» – шелестит у него в сознании но, пока это не важно. Аскольд просто молчит отлично понимая что как бы уверен Пустой не был, а он не может знать главного... Того почему тогда тридцать лет назад он силой воли заморозил собственное тело когда на обряд Пустоты случайно попала группа детей во глее с красноволосым ребятенком.
- Ты умрешь Пустой! И поверь мне я смогу сделать так что мы будем гореть вечно!- почти безмятежно улыбается Аскольд поправляя светлые волосы и глядя вдаль. Он сам не уверен в своих силах и в то же время, все что он может это верить...
Случайно прошедший мимо Третий изумленно застыл глядя на обычно жестокого правителя который улыбался глядя в пустоту за горизонт. Никогда он еще не видел на этом лице такой светлой, нежной и щемяще-грустной улыбки. Монстр не способен так улыбаться. Монстр который уничтожил целую нацию и подавно.
Киан.
Мы застряли. Мы застряли перед дверью с разъемом для артефакта, но никто из нас не мог вставить его туда. Раз за разом случались всякие глупости. Например из рук Терри, Рика и Грасты он банально выскальзывал в последнюю секунду. Я до этой побрякушки даже дотронуться не мог.
Ну, мы хотели уже повернуть к дверям Ская, а вдруг он уже понял о чем речь?
Но нет. Вместо того чтоб вернуться назад нас вывело на здоровенную шахматную доску. Огромная комната с шахматными фигурами в человеческий рост. И стоило нам блин ступить на эти клетки как стоящие рядом с нами плотными шеренгами фигуры зашевелились и с клеток ушло семь фигур. Конь, ладья, слон и четыре пешки. В тот же миг у меня в руке появилась крохотная ладья. У Рика, Тэрри, Зоэна и Сэла пешки. У Грасты конь а у Ская – слон. Весело.
- Там за белыми фигурами дверь. Нам предлагают сыграть на наши жизни чтобы получить право повернуть назад.- понятливо хохотнула Гарри поправляя топик и занимая место ушедшего коня...
Игра проходила неплохо... если считать что все мы пока были живы, чего нельзя сказать о прочих черных фигурах.
Ну не знаю что было бы дальше если бы с той стороны дверей вдруг не появилась Робин со здоровенным свертком в руках. В тот же миг белые разошлись в разные стороны пропуская нашу принцессу к нам.
В свертке оказался Сиур. Жутко злой и в сознании но очень слабый. Когда мы попытались укорить девчонку в том что она принесла больного в столь опасное место, нам заявили что это приказ шефа.
Я подумал что Криоллес давно не был сусликом и решил превратить его при следующей же встрече.
- Киан... император сам меня отпустил...- отрывочно заговорил Сиур, присаживаясь прямо на пол, мы последовали его примеру...
- Так что ты хочешь сказать? Зачем этому выродку было тебя отпускать?
- Киан... Твоего отца звали Киану Грасс?- вдруг осведомился приятель поднимая на меня взгляд карих глаз. Киану Грасс? Тот самый парень из моего сна?
- Да его отца звали именно так.- резко говорит Граста устав от моей тупости.
- Э? С каких это пор ты знаешь моего отца, если я сам о нем ничего не ведаю?!
- Киан это сейчас не важно! Его величество... он отпустил меня... черт Киан он издевался надо мной столько времени, и вдруг стал совершенно другим! Он плакал! Киан он плакал и просил меня, чтобы я нашел тебя и сказал, он будет ждать тебя на великом поле битвы в назначенный день войны, он позволит тебе себя убить. Даже не так... мне показалось, что для него очень важно, чтобы его убил именно ты!- зачастил парень то и дело срвыясь на кашель. Но мне было не до того... Почему? Как такое вообще возможно?..
Впрочем, я, шустро стряхнув с себя замешательство, поспешил подхватить приятеля под руку и потащить к тому самому коридору, в котором мерзостная дверь не хотела нас впускать. Но стоило только пальцам Робин коснуться того-самого артефакта её княжества как он сам засверкав множеством граней, взмыл в воздух и, покружив вокруг принцессы, вошел в разъем.
А на дверной пластине уже весьма привычно возникли строчки аккуратного почерка. Но ни Сиур ни Робин такого не ожидали.