Охрана отошла в сторону и заняла позицию для стрельбы.
Через пару минут в лабораторию зашли несколько человек в белых герметичных скафандрах и в шлемах с панорамным остеклением. Среди них был Олег и «горячо любимый» учёный.
— Сначала сканируете его полностью в шести слоях, — Финуил Яковлевич сходу начал отдавать приказы лаборантам, — потом цепляйте датчики. Посмотрим, что у него там внутри.
На Дениса с потолка надвинулась стальная рамка с закреплёнными на ней датчиками сканера и начала медленно вращаться вокруг него. У него в глазах заплясала сальсу светомузыка. Яркие всполохи и равномерное гудение наполнили его сознание, а на тело начало воздействовать магнитное поле, которое он ощущал всем телом. Его буквально распирало изнутри. Сквозь гул и шум аппарата он услышал команду экзекутора:
— Увеличить мощность!
Прибор заработал в полную силу и завращался вокруг тела киборга на максимальной скорости, сканируя его тело в разных режимах. В одном устройстве были совмещены множество технологий, начиная от обычного рентгена и заканчивая позитронной томографией.
Шумовский потерял ход времени. Ему казалось, будто прошло несколько часов, прежде чем аппарат остановился. Из-за воздействия сканера, работающего на полную мощность, у него немного кружилась голова и возникли слабые рвотные позывы.
Вся коллегия из учёного и лаборантов с интересом рассматривала полученные результаты на большом голографическом экране и громко обсуждала увиденное. Денис пытался разобраться в словах, но из-за расстояния и шума в ушах мог слышать лишь обрывки фраз.
Не прошло и минуты, как сканер повторно закрутился вокруг подопытного.
Финуил Яковлевич не соврал. Это реально были долгие и утомительные исследования. Больше десяти часов пленника прогоняли через сканер. На него светили мощным лазером, его кожу грели и замораживали. Денис с интересом наблюдал за происходящим. Ему самому было интересно узнать, на что способен его усиленный организм.
— На сегодня всё! — громко объявил изобретатель нанитов.
После этого лаборанты с шефом направились на выход из лаборатории, громко обсуждая результаты и споря.
— Эй! А как же я? — возмущённо крикнул Денис. — Может, вы меня домой отпустите? Я обещаю, буду паинькой!
Ответа он не получил. Научная коллегия не обратила на него внимания.
В помещении кроме него остались ещё четыре человека: трое солдат с футуристичным оружием и одна девушка в защитном комбинезоне. О том, что это представительница слабого пола, сложно было не догадаться, хотя её лица не было видно из-за шлема. Приятные взгляду округлости сильно выделялись под прорезиненной тканью защитного комбинезона.
Сотрудница пыточной с увлечением следила за показаниями на экране и совершенно не обращала внимания на прикованного к стенду.
— Эй, красавица! — окликнул он её.
Девушка повернулась к нему и произнесла:
— Я вас слушаю, — звук шёл из динамика, прикреплённого на её груди.
— Мне кажется, или меня забыли отвязать и отвезти в мою уютную камеру?
— Нет, — покачала она головой из стороны в сторону. — О вас никто не забыл. Изучение образца под номером «один» продолжается. Сейчас я нанесу на ваш кожный покров состав, содержащий жидкие металлы. Это необходимо для дальнейшего наблюдения за реакцией ваших симбионтов.
— А может не надо? — состроил он жалобную мордашку. — Доктор же сказал, что хватит.
— У меня инструкция, и я буду действовать согласно плану работ, — прошипел динамик на объёмной груди лаборантки.
— Так может быть, — продолжил канючить Денис, — подождать Финуила Яковлевича и провести обработку под его присмотром?
Девушка ничего не ответила. Вместо этого она взяла в руки распылитель и направилась к подопытному. Вооруженная охрана лениво наблюдала за происходящим и готовилась к шоу. Обычно все эксперименты в этой лаборатории заканчивались мучительной смертью образцов.
Она приблизилась к прикованному парню и начала распылять из пульверизатора жидкость серебристого цвета. На тех участках кожи, куда попадал раствор, сразу начинались изменения. Кожа начинала принимать красно-серебристый оттенок, а наниты впитывали раствор — Денис чувствовал, как они его поглощали. Это было невозможно описать словами, но ощущение было таким, словно он превратился в губку.