Выбрать главу

— Вы в курсе, — говорит Андрей Боре и Антону. — что эта дура Аня опозорена на всю школу после вчерашней вашей ссоры? Когда ты вчера сел на автобус а она ждала гориллу Веронику на нее наехали девки и смеялись над ней. Бедняжка, над ней теперь смеется вся школа, видите ли она страдает безответной любовью! — сказал он и дико засмеялся.

— П-ха-х! — издал смешок Антон-Теперь эта дура — звезда школы?

— Ага! — кивнул Андрей. — Но в ней нет ничего такого, чем она может завлечь кого-нибудь! Нудная, скучная, наивная, глупая, страшная, выглядит, как лялька, а вы бы видели какие у нее кривые ноги? Вчера ей практически тоже самое говорили эти девки, которые унижали ее…

— И эта дура думала, что она мне небезразлична! — рассмеялся Антон.

— Прекратите! — заткнул их обиженно Боря. — Антон, ты ведешь себя некрасиво! Не нравится она вам, не думайте тогда о ней, но зачем ее обзывать?

— Что, Борька, заступаешься за нее? — заметил, смеясь, Андрей.

Боря хотел уже что-то сказать, но его резко перебила классный руководитель 10 класса.

— 10А! — крикнул их классный руководитель Ирина Александровна. Эта была пухленькая низенькая учительница с рыжими волосами и добродушной на вид — Строимся! Приезжает автобус!

Весь класс утих, и вскоре вся школа. Антон встал на цыпочки и стал смотреть на проезжую часть. И тут он увидел, что к школе подъезжает огромный автобус.

— Везет малышам, они будут дома спать, а мы на концерте тухнуть, — услышал Антон шепот Андрея.

— А потом вы поедите домой, а я на химии буду тухнуть, — грустно заметил Вершинин.

Все построились и к школе подъехал большой двухэтажный автобус, смахивающий на бизнес класс. Школьники начали толкаться, орать, как ненормальные, толкать друг друга, наступать на ноги, пытаясь поскорее уже занять свои места. Антон от этого сильно фыркнул. Ведь он знает, что все успеют занять места.

— Не торопимся! — кричит какой-то учитель позади Антона. — Всем место хватит! Никто не будет стоять!

— И как на этом автобусе поместятся 500 с чем-то человек? (без начальной школы 300) — не понял Боря. — Тут максимум 50 мест!

Антону тоже в голову пришла эта мысль, и оказалось, что приехало шесть автобусов и каждый, не торопясь, заходили внутрь. Класс Антона пошел к самому последнему автобусу, и, когда огромные двери открылись, все стали толкаться и орать. Когда Антон поднялся по ступенькам наверх, он заметил, что внутри автобуса была два ряда кресел, которые быстро занимают его однокашники и ученики 11-го класса. Антон занял два кресла с Борей. Андрей сел сзади них с одним однокашником. Когда Антон занял свое место возле окна, Ирина Александровна как всегда проговорила эту речь:

— Не шуметь, не мусорить, вести себя культурно. По салону не ходить. Мы будем ехать сорок минут, и я надеюсь, что за все это время вы ничего ужасного не сделаете.

Зашумел двигатель и автобус тронулся. Все эти шесть автобусов ехали друг за дружкой змейкой. Антон смотрел на окрестности города и понял, что они выехали за город. Вдалеке бушевало море, словно у него не было настроения. Да и купаться у людей сегодня желания не было. По стеклу потекла вода, и было видно, как шла каждая капля дождя.

Антон и не заметил, как эти сорок минут быстро прошли. Он услышал зов Ирины Александровны и классной 11 А и поднялся с места. Все пихались, и никто не давал спокойно выйти из автобуса. Дождь на радость закончился.

Когда Антон почувствовал, что стоит на земле он заметил перед собой красивый и большой фонтан, а за фонтаном стояло огромное и старинное здание в стиле 19 века, где на вывеске с вырезанными красивыми буквами было написано: «Театр Города Братских»

Глава седьмая

Все классы друг дружкой заходили внутрь. Антон почувствовал спуск и понял, что театр стоит на горе. За театр было видно, как на ладони, море. Из-за дождя море казалось унылым и серым, и смотря на него настроения ребят мигом отпадало.

Когда все классы 103 школы перешли порог, их мило и дружелюбно поприветствовал персонал театра. Антон заметил, как директриса что-то объясняла судя по всему директору театра, те мило обменялись взглядами, словно лучшие подружки, и директор театра начала речь. Голос ее был бодрый, громкий и очень дружелюбный, и давал доверие слушающим: