- Кать! Ты уж извини, никакого покою тебе. Тут вот еще один… Страдалец. Ты там, это, докторшу, что ли позови… Леху вон пошли, что ли?
- Кто стрелял выяснить сможешь? - угрюмо спросил Васильич у друга, когда похожий на полковника Леха, быстро убежал звать докторшу.
- Найдем, не впервой. Только это ничего не даст. Кончать нужно с Али. Оборзел он совсем, страх потерял. Зуб даю, у него дети, у него. Наверняка повез на Парк, продавать, товару ему мало. Теперь хрен догонишь.
- Ну так кончай. Что, судилище устраивать будем, или сам помрет, естественной, так сказать…? - безразлично поинтересовался Васильич.
- Да, честно говоря, опасен он стал. Вокруг себя бойцов собирает. Красавчик вот, и Джафар… Кстати, последний исчез с вечера. Нигде ни его, ни Януса, ни братьев Павловых. На Парке - ярмарка через неделю. А Красавчик выбыл из строя из-за девчонки-малолетки. Он от такого позора вовек не оклемается. А вот сейчас Али практически один. Зря он Апостола положил. Значит, ничего уже не боится. - Вдумчиво, вполголоса рассуждал полковник, откинувшись на мягком диванчике и изредка поглядывая то на притихших парней, то на бесчувственное тело Апостола, которое шевелить пока никто не решался.
- Одним словом, так помрет, сам. Только поговорить с ним нужно сначала. Что-то он действительно слишком обнаглел, - задумчиво почесал в затылке благоухающий сивушным перегаром хозяин.
- Поговорят, не сомневайся. Паш, все понял? Сегодня. Возьми Альфу третью.
После сих таинственных слов, усатый Паша испарился, будто и не стоял только что, устало переминаясь с ноги на ногу. Но за приподнявшимся на секунду дверным одеялом пани отчетливо заметили две пары военных ботинок. «Строгино» перешло на военное положение. Апостол на полу завозился и закашлял, пачкая коврик кровью. Полковник легко поднялся и присел на корточки перед неудачливым похитителем.
- Слышь, Федь, кто тебя так? Ты его видел?
- Это Али, знаю, что Али. Слышь, Васильич, ты его накажи, а? - заперхал, кривясь, Апостол.
- Да я знаю, что он, но не сам же? Кого видел? Кто выстрелил? Стрела то Хоттабыча, вот, красная тряпочка завязана. Но тот вообще не у дел, это точно, а там крыс, утыканных стрелами, как ежи, до фига. Из любой вытащить можно, - присел рядом грузный Васильич.
- Дык еще и крысиный яд там. Все, хана мне… - захныкал Апостол, силясь повернуться.
- Лежи, на пузе лежи. Сейчас докторша придет. Ты лучше рассказывай, куда детей дели, знаешь ведь? Али тебя не пожалел, дак и ты давай, облегчи душу. Может, и не выживешь еще, - ободрил раненного Васильич. Когда пришла уставшая желтолицая докторша, двое военных перенесли Апостола в другую комнату. Туда же ушел и полковник.
Пард покосился на задумавшегося Кирилла. Понял он хоть что-то из разговоров? Ждать уже становилось невыносимо. Пард уже сделал было движение выскользнуть из горницы, но взгляд Васильича, тяжелый и неодобрительный, пригвоздил его к месту.
- Сиди. Сейчас все разузнаем, потом рванешь, герой, - припечатал хозяин и вскинувшийся было Пард почему-то не вспылил. - Тут нужно, чтобы наверняка было. Полчаса потерпи. Пока - ешь и отдыхай, скоро все силы понадобятся. - Голос Васильича вдруг помягчел, а глаза погрустнели. Предводитель посмотрел на Кира.
- Кирилл, ты с ним?
- Да, дядь Саш, как я их брошу? Мы с Рысей вроде, как брат с сестрой. - Вздохнул Кирилл.
- Ладно, дело твое. Только помни, что мы с Катериной тебя завсегда ждем. У нас вот детей нет, сам знаешь, если что… - и мужик смущенно потупил глаза. Сердце Кирилла резанула боль.
- Я вернусь, дядь Саш. Вот ребятам помогу и вернусь. И дорогу к товару найду, все помню, - вскинулся лохматый проводник.
- Да ну тебя, дурак ты совсем. Ну на кой черт мне этот товар? - В сердцах ругнулся Васильич и зачем-то потер подозрительно заблестевшие глаза.
- Кать, ты в дорогу собери им. Кто их знает, когда поесть придется.
Наконец, послышались легкие шаги, и в горницу вернулся полковник. Он устало сел на диванчик, налил себе чаю и, прихлебывая, покосился на ребят.
- При них? - спросил он.
- Ну, давай уж, не томи. Уже и так много разболтали, - нетерпеливо выдохнул хозяин, а парни забыли вдохнуть.
- В общем, вкратце так. Дядя твой, Андрей Петрович и Али еще много лет назад поделили торговлю между собой. Дяде достался переход до «Крылатского», а Али - до «Парка Победы».
- Ну, это я, предположим, и так знаю, - вставил Васильич.
- Да ты слушай, тут логика нужна, - спокойно продолжил Шумахер. - Поэтому Али и не трогал склады Петровича, а вы, - полковник кивнул в сторону Кира, - не лезли к «Парку»…
- Дядя говорил, что там нет прохода и мутанты всякие, - нахмурился Кирилл.
- Ну да, чтобы никто туда больше не лез, - пояснил полковник.
- А мутанты? - Вскинулся заинтригованный Пард.
- Если до тебя еще не дошло - запомни: самые страшные мутанты в метро - это люди. Человек - самое опасное, злое и беспощадное животное. - Шумахер сказал это с такой силой, что чувствовалось - это знание пришло к нему с кровью и потом. Он невольно потер жуткий шрам, лишивший его уха, и продолжил более спокойно. - Есть, конечно, мутанты, но люди с «Парка» не возвращались просто потому, что их продавали. Женщин - в бордели, мужчин - в рабство, а тех, кто посильнее - выставляли, как бойцов в боях без правил.
- Я догадывался, в принципе, но, блин, доказательств нет, - запустил пятерню в густые кудри Васильич.
- А я тебе говорил, не до демократии тут. Смотри, что у тебя под боком делается! - Проворчал полковник. - Теперь, ближе к телу…Апостол там всех заложил и продолжает закладывать под запись о всех грехах, что было и чего не было.
Пард и Кирилл превратились в одно большое ухо.
- В общем, когда некая примечательная компания ввалилась на станцию и разгромила трактир Али, - полковник невольно усмехнулся, - состоялось ночное совещание. У Али выбыл из-за маленькой девочки с когтями перспективный боец - Красавчик. А он должен был драться на «Парке» через неделю. Али сообразил, что пацан ваш дерется почище Красавчика. Вот как только его заставить работать на него и вообще добыть? Вот тут и пригодился Апостол.
- А он то здесь при чем? - буркнул запутавшийся Пард, которому не понравилась фраза о том, что они разгромили трактир.
- А тут все тоже хитро. Апостол уже полгода подкармливал Кирилла, чтобы при случае выведать у него хоть один дядин схрон, а, еще лучше, переманить пацана на свою сторону. Только пока был жив Андрей Петрович, еще та акула, между прочим, почище Али будет, он боялся что-то предпринимать. А тут Кирилл приперся без дяди со сказочкой, что тот ждет дитятко где-то там. Мокрице понятно, что Андрею капут. Он никогда бы тебя на станцию одного не отпустил. Тут Али и вспомнил про Апостола. Быстренько они, кстати, договорились. Апостол выманивает Кирилла, - полковник кивнул в сторону задумавшегося парня, - уговаривает отойти с ним. Расчет был на то, что слепой - избитый, этот вот - пьяный, а девчонки вряд ли будут караулить. Так и вышло. Переждали, пока вы прооретесь и затихните, Апостол пошел звать Кирилла и без труда увел подальше, слегка подперев дверь.
- Он сказал, что от мамы гостинчик принес, еще до потопа взял, - повесил голову парень.
- Да я ж тебя не виню. Вы, по сравнению с ними - салаги. За пару часов соорудить такой хитрющий план… Вот мы в трактире и договор нашли.
- Во даете, когда успели? - Восхищенно удивился Васильич.
- Ну, так мальчикам нужна тренировка… - хмыкнул полковник. - Тут синим карандашом по серому написано, цитирую: «Федору Игнатьевичу Дворникову (Апостолу) отходит право пользования переходом «Строгино - Крылатское» пожизненно и проводник Кирилл в дополнение… А Аркадию (надо же, он еще и Аркадий, оказывается) Ивановичу Фокину (Али) - переход «Строгино - Парк Победы» вместе со всем остальным имуществом, живым и не живым, найденном в убежище покойного А.П.» Али ничем не рисковал, поскольку термин «пожизненно» очень даже поддается корректировке.