К обеду все было готово. И мы сели за стол уставленный салатами, нарезкой и главное горячим шашлыком только что снятым с шампуров. Трое парней остались следить за второй порцией, договорившись сменяться после каждого третьего тоста. Большинству здесь присутствующих было уже восемнадцать, минимум шестнадцать, только я выделялась. Однако шампанского мне налили, остальные пили, кто во что горазд. Ребята коньяк или виски, девчонки вино или ликер, кто-то с пивом. Меня как виновницу торжества посадили во главе стола. Рядом пристроились Вик и Марина, а остальные как получилось. Ребята от души поздравляли и желали счастья. Когда очередь поздравлять дошла до Леши и Кати, они сидели рядом, то они предложили каждому выразить одним словом, что он думает обо мне. Без повторов. Господи, чего я только не наслушалась. Больше всех поразил Сергей, одноклассник Марины, он сказал 'Красивая, хм..', мне показалось или в конце должен стоять знак вопроса? В общем всем было весело, даже мне. Потом кто-то предложил вытащить музыкальный центр и устроить танцы. Этому деятелю надо язык вырвать, но самое ужасное, что парни тут же подорвались и ускакали в дом, искать удлинители и выносить центр. Девчонки уже предвкушали, как потащат ребят танцевать медляки, я же сидела тихо как мышка. Главное чтобы не заметили, что именинница хочет свалить. Не умею я танцевать, вообще!
Ребята управились за полчаса. И вот уже над тихим поселком разнеслась зажигательная мелодия. До самой темноты мы бесились, но силы стали кончаться даже у самых стойких, и все чаще стали включать медленные песни. Половина разбрелась в укромные уголки, кто-то ушел спать. Благо никто не допился до беспамятства. Хотя в принципе весь хмель вышел, когда танцевали. Пару раз меня вытащили из угла, куда я забилась, и заставили танцевать. Потом правда оставили в покое. Когда я пошатываясь, все-таки шампанское коварная штука, встала и уже была намерена идти спать, меня перехватил Вик, и потащил танцевать только начавшийся медляк. Мама! Мое благоразумие, притупленное алкоголем, смылось вместе с логикой, поэтому я послушно пошла за другом. Вик все время смотрел мне в глаза, от чего щеки потихоньку начинали краснеть. Каким-то образом мы оказались одни, музыка была слышна, но уже где-то далеко. Оказались мы к слову на заднем дворике, где между деревьями висели качели. Вик зачем-то взял меня на руки, из-за чего я вцепилась в его шею руками, как клещ, и сел на качели, удобно устроив меня на коленях. Я была в шоке, поэтому даже не сразу сообразила, что меня сейчас поцелуют. Я говорила, что логика с благоразумностью меня покинули? Так вот, помимо того, что позволила Вику себя поцеловать, так еще и отвечать начала. А потом испугалась! Очень сильно. Нет, Вик не позволил себе лишнего, только нежно обнимал, а вот я испугалась, что, по какой-то и мне самой не известной причине, могу потерять друга. Поцелуй прекратился, я резко открыла глаза и увидела виноватые глаза Вика.
-- Прости, Инни. - он нежно провел рукой по щеке, от чего сердце сладко заныло. - Я не хотел тебя напугать. - и вот такие парни как он еще встречаются? Это не камень в огород остальных, просто другие более...хм, даже не знаю, как сказать, настойчивы, что ли, в достижении цели. Вик же вымирающий вид - романтик. Он может заваливать девушку подарками, говорить комплименты, дарить цветы, но даже пальцем не прикоснуться. - Я люблю тебя, и не хотел обидеть.
-- Дурак! - сказала очень тихо, предварительно опустив голову. В глазах стояли слезы. - Во что ты влюбился? В девочку, которой на вид двенадцать лет? Тощая, страшная, глупая, наивная, меня все ненавидят! Если бы не вы, я еще в детстве отравилась, так как не хватило бы сил жить среди ненависти, злобы и обид. Невозможно любить суицидальную психопатку! Невозможно любить ту, что каждый день мечтает пропасть, только бы не видеть боли и страданий. Я...
-- Глупая. - подняв голову посмотрела в серьезные глаза Вика. - Ты можешь быть какой угодно. Только уже ничего не изменишь. Как бы ты не относилась к моему детскому обещанию, но я до сих пор его не изменил. Помнишь, как мы познакомились? Ты тогда разбила нос Лешке, за то что он отобрал у меня машинку. Мне было шесть, а тебе четыре. Маленькая девочка в сарафанчике, так отчихвостила моего братца, что он до сих пор тебя побаивается. И сейчас ты ни капли не изменилась, все так же ищешь справедливости, и пытаешься что-то изменить. Те кто считает тебя слабой сильно ошибаются. Может тебе и хочется скрыться от всего этого мира, вот только не сможешь. Сама себе не простишь. И люблю я тебя не за внешность, которая кстати говоря очень даже красивая, не за характер, который кажется мягким, пока не наткнешься на стальной стержень спрятанный глубоко, не за отвагу что скрывается за внешностью испуганной девочки. Говорят, дети видят не так, как взрослые, я тебе никогда не говорил, но в детстве я видел не обычную девочку, а маленького ангела с чистой душой. Именно своим сиянием ты привязала к себе, и до сих пор не отпускаешь.