— Вот именно, уже двадцать пять циклов я буду еще большим посмешищем и объектом обсуждения. Зачем устраивать этот праздник позора? — с отчаянием и горечью воскликнула дочь.
— Девочка моя, ты у нас особенная, ты не просто кэйсарианка, а одаренная! Ты наша гордость! Сокровище всей расы. И что такое двадцать пять циклом?! Твоя жизнь только начинается, для нашей расы это еще детство, — укоризненно посмотрела она на свою дочь, которой от силы можно было дать шестнадцать циклов.
— Мама, посмотри на меня, я уродливая. Кому нужна эта одаренность, от которой пользы нет никакой! — закричала она и тут же пожалела о своем гневе, ее мама не виновата, что она родилась такой… одаренной.
— Шайни, девочка моя, это все временно, когда твой дар войдет в силу, он проявиться и все изменится, ты сможешь использовать его во всю мощь, — обняла она свою дочь, страдая вместе с ней.
— А внешность, мама? Это уродство? Нарядное платье только еще больше привлекает внимание к моей плоской фигуре, — проговорила она с горечью, проводя руками вдоль не оформившегося тела угловатого подростка.
— Милая, у одаренных все меняется, только немного позже, чем у всех остальных. Ты же знаешь, женщины нашей расы расцветают во всей своей красе, когда испытывают наивысшие чувства любви, — улыбнулась она дочери и от этого стала еще прекраснее.
— Мама, но они уже рождаются красивыми, а не такими бесцветными уродинами, как я, — с болью воскликнула она.
— Девочка моя, ты у нас особенная одаренная, но как только твое сердечко познает наивысшие чувство, ты сразу же расцветешь во всей своей красоте, которую сейчас не видно. А как ты можешь познать чувства? Когда постоянно прячешься и избегаешь общества молодых парней, так ты никогда не сможешь встретить достойного тебя, — говоря эти слова, мать увлекла свою дочь к выходу вниз, ведя ее в зал торжества, где собралось высшие общество.
Шайни обреченно позволила матери увлечь себя. Как объяснить любящим родным, для которых ты особенная и, не смотря на реальность действительности, красива даже с такой внешностью, что несмотря на эту одаренность, никто и никогда на нее не посмотрит, не говоря уже о любви.
Она ненавидела эту одаренность с непонятными возможностями, которые в полноте еще даже не проявились. Но забирала много времени на учение, управлять своим сознанием, выходя из тела, ментальные способности и всевозможные тесты, где она чувствовала себя подопытным храсаком. Эта одаренность источник ее бед и несчастий, из-за которой она бесцветное уродливое создание с плоской фигурой и всеобщее посмешище. Кому нужны эти супер способности, когда их раса и так могущественна, их сущность сильна, во всем имея высокий коэффициент интеллекта, способного усваивать и применять множество информации. С раннего возраста они проходят тесты, по которым определяют, в какой области они будут сильны и их готовят к этому. А дальше в шестнадцать циклов соответственно тесту в них грузят знания. Правда, количество специальностей уже зависят от состояния и положения в обществе. Ее родители дали ей по максиму, а что ей еще оставалось с такой внешностью, только полностью погрузиться в знания. Для своих двадцати пяти циклов она имела все основные и востребованные профессии. Друзей у нее не было, среди красавиц она была объектом насмешек, да и в этом возрасте уже почти все обзавелись своими парами, а многие уже создали свои семьи. Из-за ее уродства даже на ее приданное и положении в обществе никто не польстился, не говоря уже о этой загадочной одаренности.
Вскоре они зашли в лифт, в его зеркальных стенах появилось ее отражение: невысокая девушка с блеклыми, можно сказать, прозрачными волосами и такими же бровями, на их фоне водянистые практически бесцветные глаза выглядели просто ужасно, довершало это блеклое лицо бледная кожа и угловатая фигура с еле заметной грудью. Хуже всего, что эта одаренность, будь она не ладна, не воспринимала ни макияж, ни покраску волос, проходило мгновение и все растворялось. Да и их раса не пользовалась ничем из косметики, они от рождения были все красивы, а после пережитых наивысших чувств любви становились еще ярче с совершенной фигурой, словно цветок распускались во всей красе.
Шайни опустила свой взгляд в пол, все ее мысли были о том, как пережить это унижение именуемое ее праздником.
— Милая, выше голову и помни ты одаренная! — женщина отдала приказ, спустить их на первый этаж. — Мы тебя очень любим, дорогая, ты наше сокровище, — в который раз поцеловала ее мама, в ответ ей натянуто улыбнулись.
Двери лифта бесшумно открылись, выпуская их в холл. Шайни ничего не оставалось, как поднять выше голову и с достоинством пройти в зал к гостям, ее красивое платье только подчеркивало ее бесцветность и блеклость, привлекая еще больше ненужного внимания, от которого хотелось проволиться сквозь землю. Хуже всего, что идти пришлось через весь огромный зал полный гостей. Перед ними расступались с фальшивыми улыбками. И даже то, что она именинница не спасло ее от шушуканий и гримас отвращения ей вслед, приглашенных даже не останавливало то, что они гуляли за счет обсуждаемой семьи.