- Правящая Мать, - Эльмеша спешно встала, - прошу простить, но Тенаар прибыл в мою вотчину, - она вежливо склонила голову.
- Без предупреждения? - изумленно посмотрев на владычицу информации, императрица встала. - Я иду с вами.
- Как пожелаете.
Женщины быстро вышли из залы, где мирно беседовали, после чего довольно быстрым шагом направились в сторону главного корпуса контроля за информационными потоками империи.
Сато вошел в операторскую и посмотрел на материализовавшегося пред собой начальника залы.
- Господин Тенаар, какая честь для нас, - расплылся он в мягкой довольной улыбке и поклонился.
- Что сейчас на Вестальфелу? - строго спросил он в ответ, спросил так, что врать ему не хотелось ни в чем, даже в мелочах скрашивая острые углы.
- Все плохо. - Начальник повел рукой, дабы пригласить к монитору. - Это кадры из наших источников. Согласно этим данным, им примерно двадцать минут, - мужчина нервно повел плечами, ибо рядом с негодующим Тенааром ему было крайне неуютно, - флот эвыйцев очень сильно навредил не только флоту Вестальфелу, но и порядком награбили на ней самой. Было уничтожено… - он сглотнул.
- Что уничтожено? - Сато посмотрел на побледневшего руководителя.
Мужчина забегал глазами, нервно сглатывая. Тенаар развернулся к нему всем телом, после чего шагнул к нему и схватив его одной рукой за костюм на груди у самого воротника, собирая ткань в комок, прошипел:
- Что именно было уничтожено этими мразями?
- Храм… - пискнул мужчина и его отпустили.
Сато замер на мгновение, после чего зарычал. По-настоящему, как зверь. После чего рык перешел в шипение и потом в свист.
- Господин Тенаар, какая честь вас ли… - замерев на половине пути, Эльмеша проглотила последнее слово не договорив его.
На нее повернулся монстр. Его глаза, такие яркие и красивые, сейчас стали серыми, блеклыми. Его огненные волосы посерели, стали пеплом. Все, кто видел эту метаморфозу, застыли истуканами, боясь даже вдохнуть. Анаман позади Эльмеши замерла, как и все присутствующие здесь.
- Нарушить, - раздался шипящий голос Тенаара, неузнаваемый, чужой, страшный, - время памяти, время душ, время пройденного! Испепелю!!! - прорычало то, что клокотало внутри Тенаара.
Анаман и Эльмеша, обе владелицы печатей императора Норанто, видели больше, чем простые люди. Они видели беснующуюся серую марь вокруг тела Тенаара. Видели лик всех трех Тенааров, видели лик Стражей…всех трех, тех, о ком молчат во избежание.
Закрыв глаза, вернув себе свой цвет, к слову первый Тенаар был жгучим брюнетом, второй белокурым блондином, третий имел цвет мягкого оттенка шоколада, а этот огненный, как и его характер…Открыв своего цвета глаза, он повернулся к команде, что застыла, и произнес:
- Вещать на всю империю! Отсюда вести съемку. Живо!!!
Люди, что находились в этой зале, забегали молниеносно выполняя его задание. Попробуй тут не побегать, когда так смотрят! Эльмеша и Анаман отмерли и с бледными лицами отошли чуть подальше от него, ибо сейчас обе ощущали нечто, что клокотало и нисколько не желало успокаиваться. И вызвать гнев этого нечто на себя было бы смертельно опасно. Кожей ощущая, душой впитывая и холодея сердцем Правящие Жены были склонны бежать отсюда куда глаза глядят и, даже, прочь с самого Легио.
Пять минут потребовалось, дабы три оператора прибыли и настроили камеры, поставили на "подставки", дабы не дрогнула рука, после чего режиссер, ведущий и ценнейший кадр среди рабочего бомонда вотчины, кивнул Тенаару, давая понять, что начато вещание. Тенаар кивнул в ответ и повернулся на камеру так, чтобы экран с безобразием, творящимся на атакованной планете, был виден справа от него и весь целиком.
- Империя, - начал он практически своим голосом, но с легким налетом шелеста, - ты скорбишь о потере сына своего, великого правителя, что вернул тебе единство, целостность, лицо. Сын, что завершил войну, унесшую не один десяток жизней, и ты замерла, дабы дать дань уважения его прошлым деяниям, дабы оплакать то, что не свершит он в будущем. И, - он улыбнулся мягко, - даже наш противник, тот с которым идет тихая междоусобица, даже он замер и отозвал свои корабли. Все, кто почитает законы Храма, все почитают его самый сокровенный просящий говор - не поднимай клинка, не звени ядром, не стучи руками, помни кто ушел, и скорби молча, ибо ты почитаешь дела его свершенные, ибо оплакиваешь не свершившиеся и не свершавшиеся. - Тенаар усмехнулся, после чего его голос стал более шипящим, - но империя, как же ты беззащитна от погани, что стервятником ворвалась на твою территорию, в день, когда даже враги твои почитают право твое на скорбь.