- Господин, - служанка склонила голову, - няни принцессы Натальи-Ирен интересуются, не видели ли вы ее здесь?
- Нет. - Покачал головой Тенаар. - Я так задумался, что увы, ничего не видел. И принцесс тоже.
Вальма, скрывая улыбку, так как ей с этого ракурса было прекрасно видно прячущуюся девочку, лишь кивнула головой и вышла из беседки. Передала слова господина, который не поменял своего положения, меланхолично уставившись в одну точку. Няня выслушала ответ и горестно вздохнув понеслась дальше.
- Милая леди, опасность миновала. - Мягко произнес дядя и отклонился спиной на спинку кушетки, повернув голову и посмотрев на замершую девочку.
Она подняла измазанное личико в траве, земле и чем-то еще, быстренько приподнялась на руках, осмотрела границу за периметром спинки кушетки и выдохнула.
- Эти няни такие несносные! - возмущенно произнесла девочка.
- Да? А мне показалось, что они очень волновались.
- Они надоели! - принцесс села прямо и болтая ногами, скрестив руки на груди, надула губы.
- Почему? Няни ведь так любят милую принцессу, за которой ухаживают, которой служат. - Голос дяди был мелодичным, мужским, и в то же самое время приятным, словно родной.
- Надоели. - Девочка покачала головой. - Я не могу делать что хочу.
- А что именно ты хочешь делать, что тебе запрещают?
- Я должна сказать одному дяде, то, что мне папа ночью сказал, а они запрещают.
- Какому дяде? Может я знаю его? - спросил сидящий рядом с ребенком мужчина.
- Он самый главный во дворце! - она повернула на него голову и ее глаза горели огнем детского восторга. - Самый-самый главный.
- Император? Его я знаю.
- Нет. - Девочка покачала головой.
- Нет? А кто главнее нашего императора?
- Дядя. Есть еще один. И он самый-самый главный.
- Главнее императора?
- Да. - Девочка закивала головой.
- А ты знаешь, как его зовут?
- Имо Сатори Ши.
- Какое необычное имя. - Заулыбался мужчина. - А что ты должна ему рассказать?
- Я вам не скажу. Мне папа велел передать это только ему. Даже леди Сесилии и дяде Ильмару нельзя. И няням нельзя. Никому. Только ему.
- А, - мужчина улыбнулся, - если ты его встретила? Если тот, кого ты ищешь, это я?
Девочка осмотрела его более внимательно, даже пристально.
- Папа сказал, что у этого человека особенные глаза. Они цвет меняют. Вы так умеете?
- Хм, - прижав палец к губам, мужчина задумался.
- Я так и думала. Вы - не он! - она соскочила на пол беседки и повернувшись, осмотрела его еще раз.
- Господин Тенаар, - в беседку вошел Вальрен, - вы просили предупредить.
- Благодарю, Вальрен. - Кивнул головой дядя и девочка замерла на месте.
Затем она стремительно подошла к кушетке, забралась на нее, заставила мужчину убрать руки и села на его колени оседлав. Пристально всмотрелась в глаза. Минуту смотрела, а он ее не торопил, не трогал, не одергивал. Что-то рассмотрев, девочка приложила ладони к его щекам и уткнувшись лбом в его лоб произнесла:
- Папа сказал, что вы слабы, вас победят и Кавехтар потеряет свое Сокровище. И только от силы каюхайд будет зависеть смогут найти или нет. - Девочка чуть отстранилась и посмотрела ему в глаза. - Она здесь, а вы слабы. Вам не выстоять. - И улыбнулась детской непосредственной улыбкой. - Я скоро уйду к папе. Еще чуть-чуть и я буду с ним. А вас будут хранить, но не уберегут.
Странный ребенок быстро слез с колен побледневшего Тенаара и припустил бегом в глубь сада.
- Господин?
- Сейчас, - кивнул головой Тенаар прижав к губам указательный палец и открыв их, чуть прикусил его зубами.
О том, что у юной принцессы Натальи-Ирен дар провидца, она видит много вещих снов, рассказывал Ильмар. Он показывал ее портрет, который носит с собой. И очень гордится девочкой. Единственная дочь принца Ромма-Саида. Отрада леди Сесилии. Ее будущая стрела в бомонде или стремительная грациозная газель. И она, здесь и сейчас, как в его снах, предупреждала.
Закрыв глаза, Сато выдохнул. Кто она такая? Где ее искать? Кто подскажет?
Утром Сато проснулся с головной болью. Оделся, вяло поел, вышел из покоев и пошел в сторону вотчины императрицы. Неприятно поежившись, стрельнул глазами вбок откуда пришло это ощущение. Кроме кустов и деревьев ничего не было. Всмотревшись в окрестности, покачал головой и пошел дальше. Дойдя до здания вотчины, у него все же сложилось четкое ощущение, что за ним следят. Навязчиво, с грязными мыслями, заставляя ежиться под ним, вести плечами и желать помыться. И только переступив порог здания все эти ощущения исчезли.