— Да пошел ты, — огрызнулась та. — Кровосос безрукий.
От этого ее бессильно-беззлобного ругательства атмосфера неожиданно разрядилась. Оружие партизаны убрали, кто-то негромко рассмеялся. К вампирам с интересом присматривались.
Аммит подошел к Сардату.
— Это обязательно было?
— А что? — Сардат ухмыльнулся и понизил голос: — Заволновался о грязных тварях, которые дальше своего носа не видят?
Он видел, как Аммита покоробило от этих — его же собственных — слов.
— С вампирами будешь разговаривать — хоть на коленях перед ними ползай, если угодно, — сказал Сардат. — А когда нужно собрать вместе грязных тварей и заставить их дело делать, вместо того чтоб балду пинать — это я устрою. Есть вопросы?
— Пока нет, — вздохнул Аммит, отводя взгляд. — Но я обязательно придумаю.
Глава 3
Солнце окрасило двор в алый цвет, когда Левмир вышел прогуляться. Обойдя дворец, углубился в сад, не столько рассматривая прекрасные деревья, которых не встречал дома, сколько одергивая необычную одежду. Левмир отказался бы от этого не то платья, не то плаща странного покроя, если бы не выражение лица князя: будто награду выдал.
«Кафтан», как назвал одежду князь, пришлось подвязать кожаным ремешком, чтобы полы не мели по земле. Рукава нелепо-широкие, руки болтаются в них. Штаны тоже огромные, издалека напоминают юбку. Больше всего ужаснул Левмира цвет одеяния — ярко-красный, с желтыми вставками на груди и рукавах.
Порадовали сапоги — крепкие, удобные, из коричневой кожи. Ступая в них по тропинке, Левмир наслаждался прогулкой.
Тропинка вывела к большому полю, усеянному ровными рядами одинаковых каменных плит. Низкая оградка опоясывает поле. Тропинка упирается в витиеватую калитку. Левмир задержался возле нее, рассматривая сложный рисунок переплетенных прутьев. Отступил на шаг и различил двух драконов, сцепившихся в яростной битве.
Левмир толкнул калитку. Хотелось рассмотреть каменные плиты. Присев возле одной из них, прочитал высеченные слова: «Храбрый воин, отдавший жизнь за своего князя». Ниже — цифры, значения которых Левмир не понял. Он шел рядами плит, глядя то на одну, то на другую, но менялись лишь имена и цифры. Далеко впереди — белое строение, похожее на Храм, как его описывала Ирабиль. Только без окон.
Левмир остановился, глаза закрылись. «Слышишь ты меня? — подумал он. — Как ты? Скажи хоть слово!»
Когда зазвучал голос, Левмир вздрогнул, но радость тут же рассеялась: возле оградки стояла княжна.
— Это почетное кладбище, здесь покоятся самые отважные воины. Многие бросались в самую гущу схватки, лишь бы удостоиться чести быть погребенными здесь.
На княжне все то же серое платье, стоптанные туфли. А прическа изменилась. Прежде рассыпавшиеся по плечам волосы она собрала в хвост, став похожей на простую деревенскую девчонку. Именно эта деталь помогла Левмиру почувствовать себя уверенней. А еще — неуверенность в черных глазах княжны.
— Здесь, под землей, лежат мертвые люди? — переспросил Левмир. — Зачем?
Княжна сцепила перед собой ладони. Левмир смотрел на подрагивающие пальцы. Сумерки сгущаются стремительно, и смуглая кожа девушки все темнее.
— А куда их еще деть? — Голос княжны звучит озадаченно. — Мертвых хоронят в земле, так всегда было и будет. Там, дальше, княжеская усыпальница. — Она махнула в сторону замеченного Левмиром строения. — Там стоят каменные гробы. Только женщины моего рода отправляются после смерти к Солнцу.
Вопрос замер на губах Левмира. Княжна отвернулась, бледная, и по тому, как напряглось ее лицо, Левмир понял, что девушка едва сдерживает сильное чувство. Горе или злость. А может, отчаяние.
— Наверное, не нужно было мне сюда приходить? — Левмир, аккуратно огибая надгробия, вышел за калитку. Между ним и княжной оставался шаг.
— Сюда часто приходят, — улыбнулась девушка. — Родственники, друзья. Приносят цветы, вспоминают. У вас, наверное, не так? Князь сказал, что вы с Запада.
— Можно «ты»? — Левмир улыбнулся в ответ. — Меня зовут Левмир. Когда мне говорят «вы», я… оглядываюсь и не вижу никого.
— Айри. — Княжна протянула руку. — Меня тоже можно на «ты».
Взяв теплую ладошку, Левмир коснулся ее губами, не представляя, что делать еще. Жать руку девчонкам при знакомстве вроде как не полагалось. Когда же он поднял голову, то увидел изумленные глаза Айри.