— Это что? — Кастилос кивнул на тарелку.
— Называется «еда», — приятным, чуть глухим голосом сказал парень. — Здесь много чего можно получить, если правильно спрашивать. — Не дожидаясь приглашения, он уселся за стол. — Ну? Кто из вас двоих — герцог Кастилос Вэссэлот?
— Она. — Кастилос, глазом не моргнув, указал на Ирабиль.
— Так и подумал, — кивнул парень. Повернулся к принцессе, руки легли на стол. Лицо грозное, а в глазах почему-то улыбка. Это несоответствие заворожило Ирабиль, отвести взгляд оказалось не под силу.
— Вижу, замаскироваться у тебя ума хватило, — заговорил парень. — А потом что? Головой ударился? Зачем назвался на входе? Поздравляю, почтовые голуби уже в пути.
— Голуби? — пробормотала Ирабиль.
— Ага. Те, что с когтями на крыльях. Надо бы вытащить тебя на улицу, да как следует подвыбить дурь.
Принцесса шарахнулась, чуть не упала со стула. Кастилос, перегнувшись через стол, придержал ее за плечо.
— Хватит шутки шутить, — сказал, глядя на парня. — Кто ты, и в чем твоя проблема?
— Так мне теперь с тобой разговаривать, да? — обратился к нему парень. — Ладно. Ты кушай, детка. Прости за испуг.
— Детка? — возмутилась Ирабиль. На миг показалось, сердце вот-вот остановится. Взять бы, да приложить этого наглеца рожей об стол! — У меня есть имя…
— Которое я слышать не желаю, — отрезал парень. — Меня зовут Роткир, и это нормально. А если твое имя хоть немного связано с нашим досточтимым королем — лучше назови другое.
Подумав, И сказала:
— Ирия.
— Мне нравится, — кивнул Роткир и вновь обратился к Кастилосу: — Серьезно, мужик, ты поступил очень глупо. Не мог просто перелететь через стену? Здесь постоянно шныряют туда-обратно, никто бы внимания не обратил.
— Моя сестра, — Кастилос взглядом указал на И, — не умеет летать. К тому же я посчитал невежливым проникать в дом своего друга тайком. Он не хочет меня видеть?
— Он передает привет. Утром пришлет за тобой карету. Да, вот еще. — Роткир выложил на стол увесистый кошель. — Возьмете на рынке нормальное шмотье, и можете переехать в клоповник поприличнее.
Приоткрыв кошель, Кастилос вскинул брови. Принцесса тоже попробовала сунуть нос, но кошель захлопнулся. Сердитое выражение лица Ирабиль не укрылось от Кастилоса. Он толкнул к ней кошель. Внутри оказались золотые монеты. Одну из них И вынула. Повертела между пальцами.
Роткир смотрел на девушку с умилением, даже, кажется, прослезился.
— Твоя сестра давно из сказки?
— Три дня как. — Кастилос забрал монету и закрыл кошель. — Не надо показывать всем вокруг такие вещи.
— Почему? — захлопала глазами принцесса.
— Потому что тебя за этот мешочек убьют, изнасилуют, ограбят, а потом снова изнасилуют, — пояснил Роткир. — Впрочем, возможно, в другом порядке. Ладно. — Хлопнув руками по столу, Роткир встал. — Меньше болтовни, больше внимательности. С графом говорите очень осторожно, он будет не один. На все вопросы ответит сам, позже. Я всегда неподалеку. Если что понадобится — скажите толстяку, он меня отыщет.
— А что ты умеешь? — спросил Кастилос.
— Здесь? Все. Спокойной ночи.
Роткир ушел, не оглядываясь. Принцесса проводила его взглядом.
— Похоже, Эрлот дотянулся досюда, — вздохнул Кастилос, подливая вина. — Ладно, завтра разберемся. Эй! — пощелкал пальцами перед носом Ирабиль.
Девушка встрепенулась, краска залила лицо.
— Устала, — буркнула И, пряча взгляд.
— Заметно. Дело, конечно, не мое, но ты уж постарайся себя не забыть. Шестнадцать лет — это непросто, по себе знаю. А когда они вот так падают на голову, должно быть, еще сложнее. Так что держи себя в руках.
Глядя в тарелку, Ирабиль вспомнила Левмира и улыбнулась. Сохранить себя? Да запросто! С этой мыслью она выпила вина. А потом — еще и еще, будто пыталась утопить в нем какую-то надоедливую мысль.
Вдруг все мысли исчезли. Принцесса обнаружила, что висит на плече Кастилоса, который поднимается по ступенькам.
— Ты хороший, — вздохнула она, обхватив его руками. Прежде чем провалиться в сон, услышала ответ:
— Полезешь целоваться — налысо побрею.
Глава 6
От сумасшедшего визга — звука, который не должен издавать мужчина, — заложило уши. Ладони дрогнули, но Сиера не позволила себе укрыться от кошмара. Закрыв глаза, она, чуть дыша, продолжала сидеть в своем уголке, в норке, вырытой в позабытом в углу мусоре. Вонючие слежавшиеся матрацы, гнилые доски и даже кости людей. Никто в целом мире не знал, что происходит в этом подвале. Не должна была узнать и она. Но — узнала.