— Ну, тогда просто в той ямке, где он сидел, камнями завалим. А вещички кому-нибудь из приезжих купцов продадим. Если его и найдут, то только когда он вонять начнёт. А кто такой, отчего помер, страже некогда будет разбираться: видишь же, что там творится, — кивнул «жадный» в сторону продолжающих молотить ядрами в район портовых ворот кораблей.
Ну, давайте, мужики, решайтесь, умные вы или красивые. Я с вас ваши лохмотья сдирать не буду, просто уложу в эту самую ямку аккуратненько, чтобы ваши тушки в глаза не бросались. И пусть меня ищут-свищут, когда кто-нибудь на вас нарвётся. Если ворота пробьют, то вполне могут списать на жертв этих самых агрессоров.
— Может, проще его к Зате-су отвести? Глядишь, если он ей так нужен, что она спозаранку Элга отправила на его поиски, она отблагодарит. Пусть получим меньше, чем если его прибить, а потом бояться наказания, зато верно, — наконец-то подал голос четвёртый.
— Эй, чужеземец! Ты нас понимаешь? — окликнул меня старший.
— Понимаю, — криво усмехнулся я. — Говорю по-вашему плохо, а понимаю всё хорошо.
— А если понимаешь, то выкладывай все деньги! — снова влез «жадюга».
— Приди и возьми, — заржал я, доставая из кобуры «Гюрзу».
Пока ещё просто доставая, чтобы не возиться, если те начнут корячиться, спускаясь по круче.
— Помолчи Рат, — оборвал «главнюк». — Если мы тебя к Зате-су отведём, заплатишь нам?
Интересный вопрос. Я-то вчера посчитал, что вдовушка решила меня «обуть», приказав не пускать в усадьбу. Но то ли я что-то не так понял, то ли тот самый раб-привратник, который меня отшил. Ну, если поверить в то, что Элг меня спозаранку разыскивал. Или это была его собственная инициатива? Всё-таки в дороге от «озера Чад» мы с ним, если не сдружились, то стали друг к другу уважительно относиться.
— К Зате-су или к Элгу?
— Элг всё равно сейчас у Заты: видишь же, что творится! Вот богатенькие и собираются бежать, если пираты в город ворвутся.
Пираты, значит…
— А уже врывались?
— Нет. Но сейчас их много. Ты на море глянь.
Кажется, пока мы тут лясы точим, что-то поменялось. Я рискнул на пару секунд поднести к глазам бинокль: если потенциальные гопнички и ринутся на меня, то по каменюкам за это время не добегут, ноги переломают.
Мдя… А на горизонте-то ещё шесть или семь корабликов нарисовалось… Не прямо напротив города, где передовой отряд стоит на якорях, намного западнее, почти за кромкой мыса потому я, разглядывая сражение, их до сих пор и не видел.
Нет, не кинулись, пока я отвлёкся. Но жадюга-Рат успел схватить с земли камень и швырнуть в меня. Видимо, всё-таки алчность у него пересилила благоразумие. В тот момент, когда я уже оторвал от глаз бинокль, так что я и движение его руки заметил, и от летящего булыжника увернулся.
Сам виноват! Целился я в центр груди, но экспансивная пуля попала левее и выше, куда-то над сердцем. Так что самого злобного из четвёрки развернуло, и он упал на левый бок. Гарантирую: одному-двум рёбрам пипец. Как минимум. У остальных столбняк: стояла себе потенциальная жертва спокойненько, даже нож из ножен не вынимала, и вдруг… Грохот, как из пушек кораблей в порту, а их товарищ валяется на земле.
Мешать им, когда двое принялись тормошить Рата, я не стал. Просто остальные-то куда более вменяемые, чем этот шустряк. Да и пример весьма показателен: дёрнешься против меня, будет плохо.
— Сек, он, похоже, того… Преставился…
Вполне возможно. Пули-то, как я уже говорил, экспансивные, разворачиваются «цветочком» при попадании в тело и оставляют очень широкий раневой канал, так что болевой шок просто страшенный.
— Дурак! — сплюнул Сек, старший. — Люди из каравана Хон-су говорили же, что этот чужеземец убивает на расстоянии чем-то грохочущим. Эй, он сам решил на тебя напасть, мы тут не при чём!
— Я понял.
— Вот куда его теперь?
— В ямку, где он меня собирался спрятать.
Пришлось отойти в сторону, пока двое за руки тащили жертву неудавшегося разбоя к моему ночному укрытию.
А спустя минут пятнадцать, когда мы обсудили цену за услугу и сговорились, как будем врать про обстоятельства смерти Рата, я уже шагал вслед за подёнщиками, как и я, решившими понаблюдать за битвой в порту с возвышенности.
На улицах города Маси суета такая, что сложно не отстать от «проводников». Но они, ошалев от моей щедрости (пообещал десяток медных монет, имевшихся в моей заначке), терпеливо ждут, пока я раздвигаю локтями толпу, кажется, не обращающую внимания на меня, выбивающегося из общей картины камуфляжем, как белая ворона в стае обычных. Спешащих на стены с оружием в руках мизер. Зато в направлении к воротам, ведущим в горы, тянутся стабильно. Остальные же мечутся по каким-то своим делам.