— Нет. Никаких скучных и предсказуемых пыток для тебя. Как ты себя назвал? Слугой похоти, да? Слуга похоти является таковым только до тех пор, пока имеются здоровые целые причиндалы.
Рамми резко приставила клинок к паху культиста, отчего он вздрогнул.
— Я оскоплю тебя. И ты разом станешь ущербным и бесполезным для своей компашки. Больше не испытаешь плотского удовольствия.
Культист пытался показать, что угрозы Рамми его не пугают, но страх выдавали дрожащие глаза и выступающие на лбу капельки пота.
— Говори, а то начну резать яйца! — Лисий Хвост надавила кинжалом на промежность вербовщика.
— Не надо, стой! — взвизгнул он не своим голосом, пытаясь извернуться, чтобы отодвинуться от клинка. — Всё скажу, хорошо! Принцесса здесь… ай, не надо, не дави!.. Д-да, отведу к ней! П-пожалуйста, не режь!
Для верности Рамми напоследок слегка уколола пах вербовщика.
Ансгар набросил на других культистов заклятье сна. В ближайшую пару часов можно не опасаться, что они попробуют выбраться и предупредить своих.
Открыли подпол; как оказалось, там действительно прорыт туннель. Культист со связанными за спиной руками пошёл первым, его придерживала за шиворот Рамми, иногда для порядка прикладывая кинжал к шее. Хильда зажгла магический огонёк, чтобы чуть осветить путь. Замыкал шествие Брук — с его ростом и широкими плечами было тесновато пробираться по узкому проходу.
Со временем коридор расширялся, иногда сворачивал в сторону. Зная план города, Рамми старалась про себя прикинуть, под какой именно улицей они проходят. Когда попадались перекрёстки, культист без колебаний выбирал направление.
Коридор стал достаточно просторным, чтобы Брук выпрямился в полный рост и расправил плечи. Стены здесь были не из брёвен, а из старого кирпича, да и шагали по полу с потрескавшимися от времени плитами.
— Ты смотри у меня, — проговорила Рамми в ухо культиста, — если заведёшь в засаду или ещё в какое скверное местечко, я успею отчекрыжить твои бубенчики, прихвачу их как трофей и позже сделаю из них амулет наудачу.
— Понял, — буркнул культист.
— Эти камни древние, — сказала Лабдорис, осматривая стены. — Похоже на позабытые катакомбы.
— Так и есть, — откликнулась Рамми, — они действительно позабыты и пустуют. Мало кто из городских банд осмеливается заглядывать сюда. А всё потому, что место это овеяно дурной славой. Если какой ворюга, особо насоливший товарищам по ремеслу или властям, ищет здесь пристанище, то пропадает бесследно. Иногда из тьмы катакомб слышатся жуткие стоны и плач. Но, кажется, культ избрал это место своим убежищем, а потому не удивлюсь, если как раз он и стоит за всеми исчезновениями незваных гостей… Так ведь, дорогуша? Долго ещё топать?
— Уже пришли.
Они ступили в такой просторный зал, что магический светлячок Хильды не мог осветить его полностью. Только Сидмон и Ансгар различали противоположные стены благодаря острому эльфийскому зрению.
— Обиталище культа там, — невольный проводник указал на проход в конце зала. — Там же эльфийская принцесса.
Брук извлёк секиру, Сидмон взялся за верные клинки, Рамми плотнее приставила кинжал к шее культиста, Лабдорис и Хильда сосредоточились на заклятьях. Ансгар крепче стиснул друидический посох и от нетерпения подался вперёд.
— Идём, — тихо сказала Лабдорис. — Возможно, они уже знают о нашем присутствии. Готовимся задать им жару.
Спасатели двинулись вперёд боевым порядком. Но не успели они пересечь середину зала, как Лабдорис встрепенулась:
— Чувствую магию! И она нарастает с каждым мигом.
Перед группой на полу алым загорелась настолько большая пентаграмма, что все Спасатели могли уместиться на ней, встав друг от друга на расстоянии вытянутых рук.
Лабдорис запустила в центр символа развеивающее заклятье, но поздно — руническое колдовство успело набрать силу, и теперь ничто не могло обратить его вспять. По всей пентаграмме вспыхивали новые символы и вязь текста на запретном языке иного мира. Красное сияние осветило весь зал.
— Ты всё же завёл нас в ловушку, гадёныш! — Рамми уткнула кинжал в поясницу культиста. — Готовься за это прямо сейчас ощутить лезвие в своей заднице!
— Не-ет! — вскрикнул пленник с неподдельным ужасом. — Этого здесь раньше не было! Клянусь! Я не знал!
— Не важно, в любом случае нас здесь ждали, — вместо развеивающих чар Лабдорис сфокусировалась на боевых.
На пентаграмме будто возник огромный водоворот, но оранжевого цвета. Магическая воронка пробурила ткань между мирами, и открыла путь в преисподнюю. Из разверзшейся бездны на Спасателей пыхнуло жаром, с той стороны эхом доносились протяжные стоны, визги и мольбы изнемогающими голосами.