Затем Хильда отскочила к барной стойке, готовясь в одиночку защищаться от банды Полу. Магия по-прежнему не отвечала на призывы жрицы. Однако она не собиралась сдаваться без сопротивления, и выставила перед собой сжатые кулаки.
Хотя наёмники Полу не собирались нападать. По всему помещению вдруг пробежала рябь, и оно развеялось подобно дыму. Вокруг Хильды опять была сплошная чернота.
— Дорогая моя, — ласково произнёс кто-то.
Обернувшись, Хильда увидела перед собой Лакхесис в её истинном облике. Демоница не принимала угрожающих поз, напротив, она выглядела расслабленной.
— Почему ты противишься своей природе? — спросила Лакхесис.
— Я не нарушу обет! — жрица потрясла кулаками, давая понять, что если демоница приблизиться — схлопочет по носу.
— Какой ещё обет? Да брось, мы обе хорошо знаем, что по-настоящему ты никогда не верила, — вздохнула Лакхесис. — Никогда в тебе не было настоящей набожности, какое бы рвение ты ни показывала.
Демоница не торопясь пошла вокруг Хильды.
— Никогда твоя вера не была искренней. Хоть передо мной не рисуйся, пожалуйста. Но вот что всегда было искренним и неподдельным, так это твоя плотская страсть. Она воистину чистая и замутнённая. И нет сейчас искушения в том, о чём я рассказываю. Потому что я предельно честна и говорю истину.
Лакхесис оказалась за спиной жрицы.
— Дорогая Хильда. Тебя всё время отвергали из-за твоей настоящей природы. Отвергла родительница, бросив на съедение зверям в лесу. Твою природу в храме заклеймили как грязную, заставили день ото дня подавлять её, и страдать из-за этого! Вся твоя жизнь превратилась в сплошное противоречие, где с детства навязанные взгляды борются с твоей сутью, с порывами твоей души.
Лакхесис обошла Хильду, и беззлобно посмотрела в её глаза.
— Но я хочу стать одной из немногих, кто примет тебя такой, какая ты есть. И непросто примет, но с восхвалением приветствует высвобождение истинной природы. Так почему ты борешься со мной, Хильда? Разве я желаю тебе плохого? Разве не желаю освободить тебя? Ведь мы с тобой имеем одну суть. В твоих жилах кровь демона. Существа из моего родного мира. Дорогая Хильда, у нас столько общего, и мне хочется видеть тебя рядом, под защитой моего крыла. Будь со мной.
Хильда опустила и руки, и взор.
— Знаешь, владычица, а ты права, — тихо произнесла жрица. — Признаю, никогда я по-настоящему не верила. Хотя столько раз пыталась. И тянет меня на запретное, есть такое. Чувствую родство с тобой — признаю. И признаю, что слово твои кажутся мне правдивыми. Должно быть, это такая редкость, если демон говорит истину!
— Да, всё правильно, Хильда. Правда — большая роскошь для демона. Особенно если она звучит из уст адского владыки. Так что по достоинству и с благодарностью оцени сей момент, дорогая. Оцени, что в отличие от богини Имоджен, я говорю с тобой напрямую, от сердца к сердцу.
— Какая-то часть меня рада откликнуться на твой призыв. Но другая часть меня… зовёт к соратникам.
Хильда уверенно взглянула на Лакхесис.
— Меня ты призываешь к добровольному выбору. Но их собираешься либо превратить в рабов, либо убить. Я не позволю этому свершится. И потому отвергаю твоё предложение!
Демоница гневно сощурилась и вздохнула.
— Так и быть, — она расправила крылья. — Я и так много времени провозилась с тобой здесь. Тогда как твои упорные дружки требуют ничуть не меньше внимания. Что ж, тогда затеряйся в тёмном лабиринте подсознания! Поговорим много позже, когда через тысячу лет заточения забудешь и о храме, и о своих жалких соратниках!
Лакхесис быстро положила ладонь на лоб Хильды.
Но теперь не было вспышки и звона. Твердь под ногами жрицы исчезла, и она провалилась в пропасть без дна. Хильда падала очень долго, бултыхаясь в воздухе, крича или моля кого-то о спасении.
В богослужебном зале Спасатели встали полукругом, готовясь к новому столкновению с Лакхесис. Только вот Хильда почему-то стояла неподвижно, уткнувшись невидящим взором в одну точку. Брук пробовал дозваться до неё. Лабдорис трепала Хильду за плечо.
Жрица не отвечала, даже не моргала, её словно парализовало, хотя возможности держаться на ногах не лишилась.
— Бесполезно, — ухмыльнулась Лакхесис. — Она недостижимо далеко отсюда. А для вас настал час смерти!
Демоница пригнулась к полу, и бросилась в атаку.
18 Глава — Небесная длань
Рамми покатилась кувырком по битому витражному стеклу, раня открытую кожу. Хорошо доставалось не только Бруку, каждый хоть раз ощутил на себе простой или магический удар владычицы ада, после чего отправлялся в полёт, заканчивающийся болезненным падением.