— Что касается ГОСТов, то там указано, что срок годности бензинов любых марок составляет пять лет со дня производства. Но при этом предполагается, что топливо будет храниться в подземных резервуарах, оно не будет нагреваться, и контакт с кислородом будет минимальным. В баках машин бензин потеряет свои качества раньше, в лучшем случае можно надеяться на один, максимум — два года!
— Ты меня успокоила, Алия, — сказал Тигран, — буду сначала сливать топливо с машин, заправки оставлю пока. Еще нужно запасаться канистрами, и хранить его в подвале.
— Правильно, полная канистра даст изоляцию от кислорода воздуха. А еще смею добавить, что хуже всего будет храниться высокооктановый бензин, в котором много легких фракций. При их испарении октановое число понижается…
— Именно так, как сказал, — ответила Алия. — Лучше всего будет храниться дизельное топливо, бензин марки 92–95 через год станет дефицитом…
— А это в первую очередь наши лодочные моторы, — вставил Андрей.
— И бензокосилка, и генераторы, и другая малая техника — это Тигран добавил по своему хозяйству.
— Не волнуйтесь, мои дорогие… На год нам всего хватит, и бензин не пропадет, а там видно будет. Что-нибудь обязательно придумаем, если захотим.
— Именно так, бабушка Аня! — поддержала ее Лейла.
— Давайте нальем по второй, и я скажу, — это Тигран поднялся с места.
— Сегодня в сердце моем радость. Хотя и сказано в писании — и живые позавидуют мертвым, но это не про нас! Раз мы выжили, то надо бороться, потому что смысл жизни — в борьбе! Давайте потом выпьем за погибших, но нам надо идти вперед. Так что, мои дорогие, идем только вперед!
— Ура, ура, ура! — приглушенно произнесли мы с Андреем под воздействием его слов, а потом выпили до дна.
При этом подумал, и угадал, что третий раз кто-нибудь предложит вспомнить погибших. Говорила Лейла, а все слушали. Сначала она сказала о родных, потом мы по очереди добавили о своих родных, затем сказала Алия за всех людей в городах и поселках, в конце бабушка и Алина добавили о бедных домашних животных…
Выпили и помолчали. Не сговариваясь, сама собой, у нас получилась минута молчания. Причем именно минута, не меньше. Видно это время требуется, чтобы в голове пронеслись образы о погибших…
А потом, как-то неожиданно оказалось, что мы утолили голод и наелись. Женщины унесли мясо, поскольку баранина быстро застывает из-за своего жира. Оставили сыры и вино. Разговор продолжился более свободно.
Женщины говорили о том, как они пережили поток.
— Я чувствовала, будто все пространство вокруг меня напряжено до звона, — это Алия делилась впечатлениями.
— А я будто оказалась в центре пламени, но горячо не было, и испугалась за маму — прощебетала Алина своим звонким голоском. — Хотя папу тоже люблю…
— Я и испугаться не успел, только сидел и ждал, умру я или нет, поделился Тигран.
— Так что мы здесь находимся, как в Ноевом ковчеге, — заявила Лейла, — активно стараемся выжить и ждем, куда нас вынесет.
— А я когда-то читала интересную версию, что Ковчег был не корабль, а нечто вроде портала в другой мир. Или на другую планету с похожей атмосферой. И животных было не по паре, а тысячи… — Это рассказывала Алия. А пока она говорила, бабушка с Лейлой поставили на стол свечи и зажгли их. Бабушка у нас часто так делает за столом. Говорит, что огонь очищает. С Лейлой они быстро нашли общий язык. Алия продолжила говорить, а я сидел и молчал, только слушал и наслаждался вечером в хорошей компании.
— Через ковчег, как портал, могла пройти только живая материя, или, как говорят ученые, биоматерия. Возвращаясь назад, люди попадали на землю абсолютно голыми, без какой-либо одежды. Животные при переходе не пострадали…
— У нас животные тоже не пострадали, только домашним плохо пришлось, если кто выжил. — Тигран сказал о животных, потом добавил еще:
— Будем ходить на охоту, буду вас учить. А еще хочу сказать, что на Кавказе много животных, которые остались без присмотра. Хочу через месяц, когда сделаем электричество в доме постоянно, пройти по горам вдоль хребта пешком. Сначала пешком, до Псебая на реке Белой, я там бывал. А дальше найду машину — и по дороге до самого Карачаевска. Это на реке Кубани в горах. Сейчас на карте покажу…
Так вот, — Тигран продолжил, — в горах осталось много овец, и коров достаточно. Помню, как мы бампером аккуратно расталкивали коров на склоне. Они нагло лежали на дороге и не хотели уходить. Так вот, хочу посмотреть, как там дела. Может кого встречу из живых людей… На Кавказе много сильных людей. А еще интересно, как стада овец и коров выживут без человека.
— И выживут ли… — добавил Андрей.
— Там еще собаки должны остаться, со стадами. Что они будут делать, тоже интересно. Они или приспособятся, научатся обороняться от хищников, или нет. Может, собаки останутся со стадами, будут их оберегать. И питаться ими, конечно, как без этого!
— Пасти своих овечек! Что охраняем, то и имеем! — Сказал Андрей и открыл карту в своем ноутбуке. Мы сидели и общались. Мужчины пили вино, закусывали сыром, женщины только немного отпивали из бокала и слушали нас, изредка вступая в разговор. Бабушке и Алине принесли чай и небольшие лепешки, несладкие, желтоватого цвета, очень неплохие на мой вкус.
Тигран рассказывал об обстановке вокруг села и их усадьбы.
— Во время войны те, кто жил в селах блице к Владикавказу, рассказывали, как выросло количество кабанов и хищников. Много расплодилось змей: гадюка, желтопуз, песчаный удав. Бывали случаи, когда к селу подходил даже медведь. Охотники мне рассказывали, что каждую ночь слышали вой волков и шакалов. Их начинали отстреливать, но хищники быстро размножались…
— Дело в том, что во время войны в Чечне даже птицы покидали неспокойные места, — сказала Лейла. — Животные в это время мигрировали в более спокойные места. Мне рассказывали, что хищники, которые переместились на соседние территории, вели себя очень агрессивно и видели в каждом человеке угрозу. В 2002 году стая волков зимой напала на село. Село Экажево, если правильно помню. Нападение продолжалось несколько часов. Волки покинули село только после того, как перерезали и утащили много домашнего скота. Больше перерезали, чем утащили…
— А я вот читаю про волков, — добавил Андрей, глядя на экран, что в станице Новоминской Каневского района волки загрызли в личных подсобных хозяйствах около трех десятков овец и коз, при этом утаскивали их прямо с привязи. Во время той войны лишенные кормовой базы волки и шакалы двинулись и на равнину, поближе к населенным пунктам и стадам. Есть информация о встречах с волками в те времена в Динском, Брюховецком, Калининском и Кореновском районах.
— Но можно ли определенно сказать, как будут обстоять дела с волками, лисами, шакалами? — Андрей посмотрел на нас с Тиграном, и более внимательно на женщин. — Вот тут говорится, что за одну ночь волк может легко поймать трех или четырех зайцев для пропитания. То же самое можно сказать о лисе, про шакала не могу сказать… И что будет с численностью зайцев?
— Ну должно увеличиться, вроде… — неуверенно сказала Алия.
— Вот именно! — Сказал Андрей. — Будет много брошенных полей. Никто не будет чистить лесополосы, которые зарастут так, что будут удобным местом для дневки хищников. Плюс много заброшенных огородов. Волкам должно хватать пищи и без овец и коров! Про лис не говорю, они не нападают на коров, мышей тоже должно расплодиться достаточно. Да что там должно — мы это и сейчас наблюдаем в селе рядом с нами. Бегают туда — сюда, уже среди белого дня!
— Ты не знаешь природы волка, уважаемый Андрей! — Тигран начал свои объяснения. — Волкам всегда мало, они будут резать стадо просто для развлечения, обучения молодняка. И если они нападают, то вырезают намного больше, чем им надо для еды!
— Правильно сказал, — заметила Лейла. — Со своей стороны хочу сказать, что хищники осмелели. Не было никогда раньше так слышно вой шакалов, да и волков рядом с селом, а сейчас слышим почти каждый день. Сегодня ночью услышите.