И в страхе - силы тьмы и ада,
Христос прославлен, Он грядет!
В восторге церковь, света чадо,
Мир к покаянию зовет.
Израиль. Край мой, - взор пленили,
Конгресс их памятно встречал.
Стоят они в Христовой силе,
Иного нет у них меча.
И нет у нас меча иного, -
Лишь слово Божье - верный меч.
О, песня братства дорогого,
О, слово сильное предтеч!
Как чуден глас благой пророков
Вещающих: Грядет Христос!
Зажглись огнем святые строки,
Сияет жемчуг счастья слез.
Так на Конгрессе. На десятом -
Из многих стран Христов народ
Решил трудиться и жить свято,
Идя за Господом вперед!
Сонеты пасмурных дней
I.
Порою мысль, как птица в клетке тесной,
Кидается беспомощно сюда-туда,
Теряя свежесть беззаботной песни.
Кто из людей даст сердцу мир тогда?
И тянутся дни краткие, как годы,
И даже у молитвы крыльев нет.
Стучится грозно в окна непогода,
Где заблудился ты, мой друг-просвет?!
Но как обманчива тюрьма печали!
Ведь тьма и клеть уйдут, как странный сон,
Оставив духу клад, а не урон.
Во светом озаренном сердца зале
У Бога доброго для нас есть верный план,
И радость возвестят колокола.
II.
Как много раз хотел я расчленить,
Подобно атому, страданий тайну,
Но всякий раз мысль рвется, точно нить,
А сердце со свечой тревожно тает.
Учу других, что скорби тень - не враг,
Что ночь сменяется лазурным небом.
Но почему мой путь опять - в овраг...?
И алчу радости, как пленник хлеба.
Встают живые тени Иова, Стефана.
Горят, как звезды, их слова златые,
И сила вечная приходит с ними.
А все же, Господи, не скрыть мне раны.
Мой дух утешат пусть слова святые,
И подружу я с тайнами моими.
III.
Бежали дни, толкаясь и спеша,
И я бежал с народом в шумном граде.
Тревожен был мой путь, неровен шаг,
А сердце, как дитя, вопило об отраде.
И кто мог окрылить усталый дух,
Кто мог понять невидимое бремя?
Ловил так жадно заостренный слух
Надежды звук и благодати время.
Бежал я за минутами и днями,
Казалось, к хладной смерти яме,
И мерк тревожный свет во храме.
Так холодны и черствы были дни!
Но вдруг - я шепот слышу: там. Взгляни.
Христос мой! Вновь я озарился Им.
Один за другим
Посвящается мученикам за Евангелие.
Один за другим пионеры уходят,
Страдания выпивши горькую чашу.
Редеет как войско из преданных наше!
Смятенье в отрядах? Тревога в народе?!
Один за другим - Иисуса встречают, -
Они, победившие, смерть Победившего,
Их на труде и на брани хранившего,
На брани со словозлатными мечами.
Один за другим свои песни допели...
Ах, песни те жизни и счастия песни!
А путь их победный, их путь был доблестньм,
Один за другим - нам оставили дело.
И что же? Мечи мы златые положим?!
Молчать о Христе? Ведь не можем, не можем!
Один за другим мы - на путь пионеров,
Ведь с нами победа сияющей веры!
Песня любви
Любовь, сказали вы, увяла?!
Нет, нет! Есть Солнце для людей, -
Она бессмертная сияла,
Хоть мрак густел ночей и дней.
На крест ли шла она святая,
Иль кровь ее в тиши лилась, -
Лед ненависти всюду таял,
Любовь на трон шла, брала власть.
Кому же песни петь я буду,
Вражде коварной иль любви?
Что чувства счастья в сердце будит.
Не лучше будят соловьи.
Тебе, тебе, Любовь, единой
Я гимн мой жизнью пропою!
Пройду скорбей и злобы тину,
Неся в душе свечу твою.
В кровавых степях
Вечереет.
Холодный ветер разгуливает в молчаливой, притаившейея степи.
Старому Рувиму Шору совеем неприятны его объятья. Согнулея на возу, Берте лучше, она сидит спиной к ветру и одета теплее.
Рувим Шор енова думает думу последних дней, месяцев... В еамом деле, почему люди так сильно изменились к худшему? Что он, старый еврей Шор сделал плохое в местечке и им, этим военным, которые уже не-далеко в лесах? Он - бедный портной и вее... Но почему его хотят убить, как убили недавно его брата в десяти верстах от местечка? Пошли хлопцы в лес, взяли винтовки. Работать не хотят, никакую власть не признают, слушать никого не хотят и собираются убить веех евреев в местечке, если не получат много денег... Но где же их должен взять Рувим Шор, эти самые большие деньги? Спросили они его об этом? Шор - старый портной и должен дать большие деньги этим военным, которые сидят в лесах... А еели их нет у него? Честное елово - нет! Но военные ведь не поверят и убьют его, Берту и оскорбят единственную дочь, Розу... О, да! Они все это могут сделать... Ни за что погиб его брат, ни за что... Были - люди, как люди. Потом испортились что ли... Дай деньги, хотя их нет совсем... Ведный Рувим Шор! Вот как твоя судьба смеетея над тобой! Бросай все и беги с Бертой и дочерью в город... А как там проживешь? И разве эти военные не могут прийти туда?