«Конечно, это опустошение вызвано злом, о котором говорил Малзра», – подумал серебряный человек.
До этого Карн никогда не чувствовал себя так плохо, но сейчас все его существо содрогнулось, а душа пребывала в смятении и ужасе. Его просили собрать несколько предметов в том месте, куда он должен прибыть. Но он не смог ни забрать меч из рук убитого, ни стянуть с его головы шлем, так и не спасший жизнь тому, кто на него рассчитывал. Вместо этого Карн нашел одиноко лежащий в стороне на зеленой траве щит без видимых пятен крови. Именно его он поднял и стал с тяжелым сердцем ждать, пока мастер Малзра отзовет его назад.
Возвратившись, Карн печально передал щит Малзре. Мастер определил, что это действительно оружие из Нового Аргива. Пока серебряный человек описывал сражение, Малзра кивал с мрачным видом. Сражение произошло именно в том месте двумя днями раньше.
Как же так? Карн был отправлен всего на полтора дня назад. Слишком большая погрешность. Мастер был расстроен и сердит. Он небрежно возвратил кулон.
– Если это те злодеяния, о которых вы говорили, мастер Малзра, – торжественно сказал Карн, забирая кулон, – то теперь я понимаю, почему вы боретесь с таким упорством.
Улыбка Малзры, крайне необычный знак, была насмешливой.
– Эти злодеяния – ничто, результат человеческой ненависти. То, с чем я борюсь, – ненависть демонов.
Иногда я забываю о том, что видел Урза, обо всем, что он сделал.
Серебряный человек возвратился из Нового Аргива. Мы расспросили его и закрыли лабораторию. Той ночью в кабинете Урза взглядом раскрыл книгу и положил ее себе на колени. Какое-то время он смотрел прямо перед собой. Я тоже опустил книгу, которую читал, и стал ждать. Урза устремил взор куда-то далеко, и я разглядел две половины – Камень Мощи и Камень Слабости. За высокими окнами морские ветры блуждали среди пальм.
– Я боролся со всем миром. Не только с Джиксом, а со всем миром, – бормотал он.
Я осторожно переспросил его:
– Боролся со всем миром?
– В Фирексии. Я отправился сражаться с Джиксом, но там оказался целый мир Джиксов. Демоны, дьявольские двигатели, механические драконы, живое мертвое и мертвое живое. А в сердце всего этого – бог. Темный, безумный бог.
Я силился представить и понять, что имел в виду властитель Толарии. Воображение рисовало какие-то смутные, страшные картины…
– Я сражался, чтобы уничтожить целый мир, но Ксанча, она боролась, только чтобы вновь обрести свое сердце.
Я глубоко вздохнул:
– Да. Один этот камень был для нее всем. Теперь он целый мир и для Карна.
Внезапный свет озарения зажегся в темных древних глазах Урзы.
– Именно поэтому они поступают так, как они поступают.
– Кто?
– Ученики, наставники, даже ты и Карн. Каждый из вас действует по велению своего собственного сердца и защищает свой собственный мир.
Он не безумен, по крайней мере не совсем. Он древен и жесток, но он не совсем безумен.
– Да, – согласился я. – Разве ты не помнишь, каково это? Это одинокая, опасная борьба. Та, которая однажды убьет нас всех.
Глава 5
Тефери сидел на самой вершине скалы над беспокойным ночным морем. Это был настоящий подвиг – достичь такой высоты. Вечером, когда свет в академии погас, он увидел стройную легкую фигурку Джойры. Она вышла из своей комнаты быстро и беззвучно. Несмотря на заклинание невидимости Тефери, девушка чувствовала, что за ней следят. Она дважды оглянулась, пока шла по пустым коридорам. Первый раз Тефери стукнулся о дверной проем кузницы. Ручка двери звякнула. Джойра оглянулась и долго всматривалась в темноту. Тефери замер, не осмеливаясь даже вздохнуть. Когда наконец он поднял взгляд, девушка исчезла. Юноша догнал ее уже в Зале Созданных Механических Существ, музее, куда Малзра поместил самые интересные, но устаревшие изобретения. Это место казалось зловещим даже при дневном свете, заполненное металлическими существами, застывшими в таких позах, будто они умоляли хозяина оживить их. В ночное время над музеем нависала зловещая тишина. Проволочные собакоголовые иотийские воины, странные уроды с вывернутыми назад коленями, используемые для подъема тяжелых предметов, напоминали великанов из другого мира. Среди огромных механических существ фигурка Джойры казалась тонким стебельком нежного цветка между толстыми уродливыми баобабами. Она легко выбежала в сторону западной лаборатории, в которой не любили работать ни ученики, ни преподаватели: в ней было ужасно жарко в середине лета и очень сыро зимой.
Потеряв ее из виду, Тефери произнес заклинание, чтобы увидеть тепловые отпечатки следов на полу. Они быстро исчезали, значит, Джойра ушла вперед довольно далеко. Тефери обнаружил слегка покореженную решетку. Теперь ему казалось, что все не так уж плохо. Опустившись на колени, он стал напряженно вглядываться в темноту, чувствуя присутствие Джойры. Маг заметил на решетке замки, открыть которые, впрочем, оказалось не так уж сложно. На все ушло не больше минуты. Тефери легко добрался до стены и увидел, как девушка прошмыгнула в туннель, пока стражники возились с донимавшими их птицами. Юноша постарался и наколдовал настоящую птицу. Помощь ее оказалась неоценимой: она до смерти напугала охранников. Воспользовавшись суматохой и своей способностью становиться невидимым, молодое дарование с легкостью следовало за Джойрой.
В лесу девушка успокоилась и перестала оглядываться. Возможно, она полагала, что на таком расстоянии от академии ее уже никто не сможет обнаружить. Она слишком спешила поскорее добраться до своего тайного убежища и больше не соблюдала осторожности. Даже при неярком свете Мерцающей Луны Тефери довольно быстро продвигался по лесу, не упуская Джойру из виду. Теперь их путь пролегал над морем. Вдруг девушка нырнула в темноту смутно видневшейся пещеры. Тефери рассеял чары невидимости, глубоко вздохнул и с самодовольной улыбкой направился к скале, но вдруг остановился как вкопанный.
Тефери увидел влюбленных, страстно обнимающих друг друга.
Полный отвращения и обиды, он отошел от чужого счастья, неспособный дольше выносить увиденное. До последней минуты он надеялся раскрыть и использовать против Джойры ее тайну, о которой недавно стал догадываться. Конечно, он хотел подшутить, получить от нее поцелуй или что-то в этом роде. Он желал найти ее секрет, но только не этот. Другой мужчина! Даже если Тефери только намекнет о том, что знает ее тайну, то уже никогда не сможет завоевать ее сердце. Она только возненавидит его еще больше. Тефери присел на утес и стал смотреть, как океанские волны накатывают на берег, а ветер разгоняет облака над его головой. Затем юноша поднялся и направился назад в академию, голова его гудела от мучительных вопросов.
Тефери плелся мимо подлеска в западной части острова, когда его посетила новая мысль: вероятно, есть в жизни какие-то вещи, которые невозможно получить путем манипуляции и обмана. Ничто не помогло ему добиться расположения Джойры. Ни лесть, ни унижение, ни оскорбления, ни изобретения, ни хвастовство не смогли убедить ее в том, что он великолепен. Тефери по-настоящему запутался. Он никогда еще не встречал человека, которого так сложно убедить в очевидности его превосходства. Она не хотела признавать ни одного из его выдающихся достоинств, постоянно указывая на разницу в возрасте.
«Подрасти» – вот все, что она когда-либо ему говорила. Он рос. Как он мог расти быстрее? У него не было машины времени…
Именно в этот момент он почувствовал, как чья-то сильная рука схватила его и прижала к земле.