Я моргнул.
Ударившись о темя, капля стекала по виску. Какой-то старик, будто смеясь, поставил ведро с извёсткой под самыми окнами. Он сдвинул простую, покрытую пятнами шляпу на затылок.
Я отступил. Обойдя строенье с противоположной стороны, обнаружил маленькую, но чрезвычайно крутую лесенку. Я решился. Перила предательски заскрипели… Но никто как будто не расслышал.
После ползанья по кустам, ткань в голенищах сбилась. По икрам словно бы гуляла бритва. Сделав пару неуверенных шагов, я застыл у двери. Неспешно открыл и выглянул в холл. Никого.
Даже служанки, что каждую свободную минуту проводила в ожиданье, и той видно не было.
Удача!
«Это… уже четвёртая победа», — не мог я не отметить.
Не знаю отчего, но мне вдруг стало легче. Какая-то уверенность возникла. Поднялась словно волна… и накрыла. Я прошёл мимо стола. Чуть припадая, цепляясь и соскальзывая с каждой третьей ступеньки, поспешил на второй этаж — и вновь удача!
«НИКОГО!»
Не оглядываясь, шагая насколько это возможно скоро, я в сумраке стал считать дверные проёмы. Взялся за ручку… конечно же, закрыто. Медальон нагрелся.
Я дёрнул. Отметил, что замок с уже знакомым изъяном: с сильным ходом…
Шорох позади. Я не обернулся. Плотные шторы погружали не такой уж и длинный коридор в совершенную тьму. Детали потерялись, и лишь чуть «светили» ступени… Достав свой ключ, я вставил, чуть накренил его и попытался провернуть. Словно «зацепил».
Шаги!.. Подобно «Гратцу» я резко ударился плечом о полотно, встряхнул, прокручивая ключ… И опора «ушла»!
Кто-то кашлял.
Чувствуя, как амулет нагревается, я подскочил, подпрыгнул на одной ноге. Наконец захлопнул дверь и прижал полотно спиною.
Тихие шаги. Я слышал, как некто движется по коридору. Он будто остановился… но почти что сразу шаркнул дальше. Донёсся перебор связки ключей… Скрип и недовольное бурчанье. Наконец, раздался скрип петель. Человек сопнул и, спустя пару мгновений, сильно ударил дверью о косяк.
«Получилось. — Ноги словно заскользили: — У МЕНЯ всё получилось!»
Это было похоже на вспышку… Я осознал, что «могу это сделать». Что-то скреблось в затылке, но эти детали были совершенно не важны. Всё получилось!
Посредством лишь одного усилья воли, я заставил сердце биться чуть потише. Я выдохнул. И оглянулся.
«Ни…ко…го!»
Стул и чайный столик. Кровать, очень похожая на ту, что стояла в номере восемьдесят три. Табурет.
Белая полоска света тускло освещала доски пола, вплоть до моих сапог.
Повинуясь порыву, я сделал пару резких шагов. Отбросил покрывала и заглянул под кровать.
«Ни-ко-го».
Где-то через минуту, глаза уже привыкли. Заметив несколько свёртков, я тут же стал развязывать узлы. Вещи подлеца были аккуратно, очень аккуратно сложены.
Разбросав без церемоний, я таки нашёл… немного денег… И шкатулку! Впервые появившись к месту, кинжал без труда расправился с замком. Медленный выдох. Подойдя к окну, я подставил волокнистую, дорогую бумагу свету.
Сощурился и углубился в чтенье:
'Mans mīļais draugs.
Es neesmu redzējis jums tikai dažas nedēļas, un mana sirds jau plīst no bēdām. Par to, kad, kadmumsizdosiesatkal…'
Драугс… Я не узнавал… ни единого слова.
Но это не проблема.
Человека, который разбирался бы в языках, отыскать не настолько сложно.
Стекло чуть вздрогнуло.
Я поглядел на штору.
Возможно, мне и показалось, но со стороны чёрных крон донёсся «рёв».
Не крик, а именно гортанный животный «Рёв». То ли звериный, а то ли человечий. Полный вызова и злобы.
Эти звуки заставили желудок мой сжаться.
Я подождал с мгновенье… а после подошёл к окну. Половица чуть скрипнула.
За тяжёлой шторой, над серебрящимися ветвями кружили тёмные силуэты птиц.
Люди под окнами спешили.
Я не мог не улыбнуться.
Драка в следующей главе.
XX (+ рис.)
Центральный парк, гор. Залив.
За пять минут до.
— Городу нужно мясо, — негромко проговорил хозяин, — мы Должны работать.
Сладко зевая, Гратц наткнулся на тупой, бесцветный, остекленевший и неподвижный взгляд великана.
Стражник поперхнулся. Развернулся будто бы слегка… и глянул. Мельком и как бы искоса. Он задумался.
Наконец, кивнув поджал губу:
— '…Где без пИтья и хлЕба…
ЗабЫтые в веках…'[1]
Дух трубно выдохнул. Нелепый человек отступил. Шарф его уже высох, но выглядел теперь даже хуже чем раньше. Пожёванным и вязким. Словно медуза[2]. Чуть отойдя, Йозеф Гратц не без раздраженья заткнул его за ворот колета… Чихнул очень громко — и тут же принялся вытягивать обратно, пытаясь достать платок.