Из рукава служителя закона уже торчал один.
— Иду-т… в-годе бы.
Хруст веток. Слишком уж громкий, он привлёк всеобщее вниманье. Кроны шумели и несколько чёрных птиц, сорвавшись, кружили между рабочими и полем богов.
Где-то через минуту показалась большая и плоская макушка. А после — башка. Ободранные плечи. Живот. Где-то на уровне кистей, из-за кустов показались люди.
Осторожно переставляя дорогой на вид костыль, некий человек во франтоватой короткой куртке, в плотно набитых панталонах шёл впереди.
Малец с зализанной чёлкой фыркнул. Фасон ему пришёлся не по душе.
— Сынок, — проговорил хозяин тихо.
— Да!
— Попробуй-ка поговорить вот с ними.
На очень гладком, по-юношески воодушевлённом лице — отразилось восхищенье. Юноша моргнул. Пуча глаза, он резко подпрыгнул. И ноги в новых туфлях засучили. Мужчина проводил его оловянным взглядом.
Чуть помедлив, он кивнул великану.
Полудух неспешно, гулко выдохнул. Он посмотрел из-под кудрявых бровей. С различимым хрустом, почти что скрипом, жилистые членья пришли в движенье. Оттолкнувшись от земли рукою, он распрямился. Побрёл вслед за мальцом.
Тролл наблюдал.
Интерес его возник… но угас почти что сразу. Мясистые ноздри, вместе с «усами» раздулись в аккурат напротив макушки великана. Словно пробуя воздух на вкус, дух рассматривал изляпанный фартук.
Юнец почти что пел.
Стоя между двух очень высоких фигур, он с уверенностью в голосе попросил пришельцев удалиться:
— Я прошу прощенья, но у нас намечена здесь встреча.
Барон из-за его плеча посмотрел на хозяина.
Юнец заявил, что они пришли сюда первыми. Январь заметил новый костюм юнца. Малой заметил, что дело их не терпит отлагательств. Что всегда, очень много лет назначают встречи именно в Этом месте и не им, вероятно, только прибывшим в Залив нарушать местные правила.
Мужчина цыкнул.
Морщась, он чуть переставил костыль. Край горизонтального уса его приподнялся.
— И в конце-то концов…
— Модой человек…
Далёкое мычанье неслось над крышами. Великан из-под тяжёлых бровей смотрел на тролла. На поле богов за его длинным ухом. На тускло мерцающую, почти бесконечную… долгую… долгую дорогу.
— … В-век!
Великан протянул ладонь… Толстые скорузлые пальцы ухватили его предплечье.
Взгляды колоссов сошлись.
Сухая кожа «сына бога» начала сминаться. Желваки заходили. Но кроме, на лице не отразилось ничего. Только, возможно, усталость.
— Бурд-юк, — негромко и протяжно, с абсолютной уверенностью в тоне произнёс барон.
Неспешно, чуть подрагивая, предплечье великана отошло от перепуганного мальца.
Рука его сначала поднялась до уровня груди.
А после и лица.
Собравшиеся смотрели.
Им было заметно, как великан не слишком уверенно переступил. Как он выдохнул, треща пересохшим горлом.
Из глубин грудины тролла донёсся перекат.
В тонкой руке что-то хрустнуло.
Под яркой дорогой отцов.
Бесконечной, почти невыносимой дорогой.
Наклонившись, чуть закатав губу, тролл посмотрел не без насмешки.
… Великан посторонился, он отвёл голову назад.
Удар!
Лбом по большому носу! Хватка в то же мгновение ослабла и грузная фигура взмахнула лапою.
Великан вломил другой!
Сломал большой жёлтый зуб!
Пальцы духа разжались.
Камень прилетел в группу телохранителей барона. «Эй! Пи**расы! — с неприкрытым вызовом. — Вы так и будете стоять⁈»
Гратц отступил.
Закрыв глаза, оскалившись и ВЫДЫХАЯ, великан ударил по тонкой в сравнении, чернеющей руке. Он сжал пальцы. Кривые зУБы показались вместо щёк. Заметив торчащий из дорожки камень, он наклонился. Ухватился и напрягся… ВЫТЯГИВАЯ. Рвя бугрящиеся корни.
Жмурясь, морщась и разевая пасть… Издав гортанный звук, тролл ладонью вправил хрящ. Трубно выдохнул кровь. Горящие, глаза его искали. Очень грубая щетина стала подниматься.
ОН Нашёл!
Левая лапа когтями ушла в маслянистую почву!.. Дух потянулся к врагу.
Резкое движенье. Разворот — и большой грязный камень ударил по толстым пальцам!..
ПО ФАЛАНГАМ!
Хрустнули кости.
Крики вокруг. У тополей люди пинали, били, грызли друг друга. В тупом непониманье.
Под отсыревшей рубашкой вздулись тугие узлы жил. Ухватив поломанную руку, под полем богов великан надавил всем телом. Весом! Через хрюканье боли; на полусогнутых, разве не лбом упираясь он потащил.