— Твари!
Как-то необычайно легко, спокойно было на душе.
Разобрав, раскидав привезённое бароном, я не нашёл ровным счётом ни-че-го. Ничего, что заслуживало бы вниманья… Именное кольцо членства в клубе «Джастис».
При виде его, признаюсь, я вспылил, но — гравировка оказалась другой. Это было не ЕГО честно купленное кольцо.
Немного поразмыслив, я решил запрятать его под подушку. Пускай барон поищет.
«…un, kad mēstiksimies, manapateicībanavjāzinarobežas…» — сильно обрадовала меня очередная бумага… Рассудив, я сунул её к прочим. И шкатулку решил забрать с собою. Также взял немного денег и длинное, красивое перо для письма.
Окинув оставшееся взглядом, я повернул к двери. Время понемногу поджимало…
Полотно внезапно шевельнулось.
Ручка ушла из-под пальцев.
Мы с незнакомцем смотрели друг на друга.
… Неопределённого цвета накидка, рыжеватый ёжик волос и — пухлые щёки.
Медленный вы-ыдох.
Удивлённый ничуть не меньше моего, старый знакомец (вор!) также застыл. Даже шага не закончил и так и замер вполоборота.
Я моргнул.
Движенье! Пинок под коленку — больно! Выхватив!.. Вырвав у меня шкатулку, тип рванул по коридору!
«Ах ты ж… ястреб!» Карманом я зацепился за гвоздь, разорвал панталоны, но тип зато зацепился за ковёр. Он спотыкнулся, а я, перебирая часто, ударился плечом о стену.
И ВНОВЬ НАВЕРХ!
Снова ступени. Мгновение сомнений! Паника возникла… но мне, почти что сразу стало легче. На удивленье пусто было в голове. Я холодно прикинул расстоянье между отелем и соседним домом.
«Ястреб!» — донеслось вместе с ударом.
Вор метался, он бил плечом во все двери подряд и… ожидаемо, те оставались неподвижны. Я шёл. Пусть и неумело, спотыкаясь и припадая, поправляя на ходу сапог, я продвигался.
Уверенность. Торжество и ликованье заранее поднялось в грудине. Прыжок мой припомнился на крышу террасы… и великан.
— Ну, теперь-то ты мн… Ах т-ы!..
Перед самым носом, когда всего пара шагов нас разделяла, очередная дверь открылась — и фигура рванула… Скрылась… Я следом!
Нога ушла в пустоту.
Я внезапно ощутил… как тело кренится… И увидел впереди мостовую. Руки сработали сами собой: ухватились! Как-то неловко мотнув ногами, я вцепился! За широкие штанины вора. Ткань затрещала! Показались дыры! Нас обоих развернуло… ударило… и вновь опора пропала.
Всего мгновенье полёта.
Я спиной столкнулся с ещё сырою тканью навеса. Почти перекатился. Но не успел. Принял удар парой коленями «на грудь»… Услышал треск и… Мы провалились. Звон разбивающейся глины. Боль в спине… в груди… что-то вязкое…
Женский крик.
Моргая, чувствуя, как ненормально, с перебоями, бьётся сердце, я вгляделся в обилие сизых кругов. Мир неспешно проступал.
Множество людей бежало… спешило освободить пространство перед отелем…
Сырая тряпка хлестанула меня по лицу.
Фигура, что, растопырив ноги, сидела сверху, живо заработала руками. Чем-то твёрдым она почти огрела меня по виску. Я взглядом нашёл шкатулку. Уцепился!
Разве не зубами я ухватил накидку! Потянул обратно!
Ткань затрещала, пуговицы на рубашке типа полетели, и… показалась грудь… белая и с великолепно очерченным соском. Совсем не мужская.
Полоска пухлых щёк над платком начала краснеть. Зелёные глаза сверкали.
Помню… что я помню из того момента?
Люди спешили. Множество стражи набежало… и… Да! Рядом упала сосна. С очень долгим, пронзительным воем. С треском хвои. Помню одобряющую ухмылку старика и разъярённое лицо торговца… Эль стояла неподалёку.
Смотрела.
Девушка бежала, должно быть. Совсем, совсем раскраснелась и дышала очень тяжело. Она остановилась в свете фонаря. Так что мне было видно её лицо. Широкий лоб и спутанные локоны, целые волны густых волос.
Словно гранёный нос.
Очерченные скулы.
Крупные, но довольно мягкие по краям черты.
Как-то особенно остро мне врезался в память взгляд. Не в голубых, а в довольно тёмных, по небесному синих глазах застыло… разочарованье?
— Отп… Животное!
Крик на «кошачьих» нотах.
Я только мельком взглянул, за что держусь.
И щеку обжёг удар.
[1] Слова из песни Александра Городницкого «Атланты»
[2] Медуза — некое животное неопределённого вида, которое, по рассказам моряков, обитает в Баунтлесском заливе Лета. Обладает ли медуза разумом или нет, способна ли она к общению подобно прочим духам или нет, доподленно всё это неизвестно.
Глава 5