Выход
XXI
В трактире «*** надежда».
Третий день шестого месяца двадцатого года.
Двигаясь на радость очень скоро, хозяин вихрем пролетел по кухне. Глянул сверху вниз и поджал гладко выбритый подбородок.
Я мо ргнул.
На краю помоста стояла и светила мне в глаза очень заржавленная лампа. Я отвернулся.
Кобольд был уже внизу. Покинув помост, он рыскал возле шкафа. Низкий дух подпрыгнул. Он и так и этак силился достать до корешка очень толстой книги.
Он расплевался.
«Даже и шанса нет», — не мог я не отметить.
После встречи с духом мне внезапно, как-то очень быстро стало легче… но вот ГОЛОД.
Мне очень-очень СИЛЬНО…
Жутко хотелось Есть.
Сейчас!
Дух подпрыгнул. Встав, он забалансировал на носочках.
— Может вам помочь?
— Не надо! — блеснула пара ярких точек. — И с чего ты взял, что МНЕ вдруг понадобиЛАСЬ помощь⁈.. Раз дух так и справиться САМ не может⁈ Так, что ли, по-твоему⁈
Я отступил.
— Совершенно не ценят опыт… А кружева-то, кружева!.. Дурак и больше ничего! Ни в людях пониманья не имеет, ни… да ни в чём! Посторонись!
Взяв скалку, зажав её под мышкой дух, хозяин попытался сдвинуть лавку. Та не поддалась.
Я не вынес.
Подошёл и с некоторым трудом ухватился за край корешка. Монументальный фолиант больно ударил по грудине. Оттянул мне плечи и даже заставил чуть согнуться.
Дух смотрел.
Он поджал губу:
— И что теперь?
Отобрав толстую книгу, дух упёр её в живот. Он прошествовал так вплоть до помоста и ударил толстой кожей переплёта о камень. Сам поднялся по лесенке, и действие повторилось снова. На кухне, под столешницей неожиданно отыскались довольно старое перо и банка чернил.
— Ты посиди покамест, — бросил дух.
Я сглотнул.
И подчинился.
Два стола, из камня… Несколько скамеек…
— Ты чего застыл?..
— Я… прошу прощенья.
Аромат стоял такой, что мне хотелось плакать.
Где-то очень близко словно бы жарили мясо. Я чувствовал, слышал говядину, баранину и как будто какую-то птицу. Медная посуда звонила.
Здесь, в глубине земли, я не мог понять, откуда это могло доноситься.
— А вы… вы продаёте шерстяные ткани?
Чёрные брови заходили. Дух посмотрел на меня так, словно я оскорбил и его, и его семью (вплоть до десятого коленья). Тонкие губы вытянулись в струну. Пробежавшись, искра ударила от брошенной накидки. Я отдёрнул руку.
Фавоний вздохнул.
Оставив починку пера, он снова наклонился. Скрылся на мгновенье и зашерудил. Он что-то, звеня, отодвинул. Кажется, люк в погреб. Показался дух уже с полным подносом.
Я сглотнул.
С непомерной жадностью впился взглядом в перепёлку… или, возможно, голубя… Неважно! Дух водрузил поднос на специальный выступ.
— О, благодарю! Благодарю Вас господин!..
— Эх… люди! — сквозь плотно, очень плотно сжатые губы.
С наслаждением, почти что с фанатизмом я ухватил руками, вгрызся птице в грудку… Изми-и-ительно!… Я за жизнь, за целую ястребову жизнь не пробовал ничего вкуснее… настолько нежным мне показалось блюдо.
Косясь, дух покачал головой. Он вернулся к письму. Перо сломалось.
«Всё не по-людски у них!» — себе под нос.
— Спасибо!
Давясь, смахивая слёзы, я никак не мог прекратить глотать.
— Ешь-ешь… и выпить не забудь!
Взгляд Червза остановился на графине. Он тяжело вздохнул и полез за другим пером.
Заглотив пирог (чуть горьковатый), я вытер рот салфеткой. Немного поразмыслив вновь вернулся к птице. Кожа сползла, и под резцами ощущались волокна.
Кобольд глянул искоса, прицыкнул. Чёрные брови его опустились.
— Потрясающая кухня!.. У вас тут всё так… удобно… Постояльцы могут прямо из зала смотреть, как готовятся блюда… Этим тоже Вы занимаетесь?
— А кто же ещё!.. За меня никто и ничего не сделает!
Мельком, но я поймал взгляд хозяина. Он смотрел на графин.
— Я прошу прощения, — голос вышел чуть «сырым». — Съесть ВСЁ в одиночку —это как-то неправильно. Вы не составите мне компанию?
Скрип. Заполняя книгу прямо на столе, дух подался вперёд.
Чёрные брови его изогнулись, а в голубых глазах загорелись яркие точки огней.
— Ты сам-то понял, что сказал?.. Мне и моё же предлагаешь!
Я сглотнул.
— И надолго жена вас оставила?
— Так… — Очень коротко и резко. Обмакнув перо, хозяин отчеркнул: — Твоё имя?
Короткий,обычный опрос. Фавоний уточнил род занятий, возраст и откуда я следую. Спросил ещё что-то навроде, а после отчеркнул. Расписался. Сразу на треть листа!.. Так, чтобы с единственного взгляда было очевидно, что его работа.