Надо же было понимать, что Сашке не просто ездить в ильмень по узкому каналу, где на берегах грелись ужи. Полутораметровые страшилища с чешуйчатой кожей, которым ничего не стоило сползти в воду и приплыть к лодке…
— Одни вы понимаете, что я хорошая, — вздохнула Сашка.
Я ответил, что сразу все не узнается, что и другие скоро тоже поймут.
— Не все, — убежденно сказала она, — главная не разглядит. У нее, Олег Петрович, душа без глаз… Пойду мальков формалинить, а то опять скрипеть будет. Велела к приезду сделать.
Несмотря на вздохи и унылость в голосе, темные, как антрацит, глаза Сашки с утра до вечера задорно сверкали, и челка на лбу неприручаемо встряхивалась при каждом движении.
Проводив Сашку взглядом, я подумал, что костюм ей все-таки нужно носить размера на два побольше.
Я дождался главного рыбовода, и вопреки убеждению Сашки, та охотно согласилась взять меня на «Мартышку».
— Послезавтра поедем… Баркас у нас ходкий, за два дня обернемся… — сказала она, и мы пошли по тропинке к главной усадьбе.
Метров через двести нас остановил истошный крик:
— Спасите! Спа-си-те!
На мгновение мы остолбенели, потом главный рыбовод сказала упавшим голосом:
— Клочкина! Пропади она пропадом…
А меня ноги понесли, как лося, вспугнутого охотником.
Когда я выскочил на бровку канала, я увидел метрах в десяти от берега перевернутую бударку. Возле нее то появлялась, то исчезала голова практикантки. Сашка пронзительно кричала и сутолошно била по воде руками, вздымая тучу брызг.
«Она же не умеет плавать», — обдала меня страшная мысль. Я на бегу рванул шнуровку тяжелых ботинок. Под ногами стало колко, и весенняя, непрогревшаяся еще вода холодом резанула тело.
Несколько отчаянных гребков донесли меня до бударки в тот самый момент, когда Сашка, уже основательно хлебнувшая водицы, готовилась, видно, пустить пузыри и уйти под воду. Я успел ухватить ее за волосы, перевернуть на спину и вытащить на берег.
Через несколько минут она открыла глаза и бессмысленно поглядела на меня.
Я отвернулся. Мокрый трикотажный костюм теперь не только обрисовывал Сашкины формы…
Клавдия Николаевна сдернула с себя косынку и кинула Сашке.
— Прикройся… Насквозь ведь просвечиваешься. Как под рентгеном.
Щеки Сашки стали розоветь. Она торопливо прикрыла косынкой грудь и села, подобрав ноги.
— Живая, — сказала главный рыбовод и с усилием провела рукой по пухлой шее. Словно с нее только что сняли удавку. — В ножки теперь нам с тобой Олегу Петровичу надо поклониться. Тебя от смерти спас, а меня от тюрьмы…
— От какой тюрьмы? — удивленно вскинула голову Сашка.
— От обыкновенной, с решетками, — разъяснила рыбовод. В горле ее что-то булькало. Будто пар в котле, наглухо закрытом крышкой. — Я за технику безопасности отвечаю… Годика два по твоей милости бы огребла… За каким лешим тебя на бударку понесло? Ведь она же как решето. На дрова только и годится.
— Воду отлить хотела, — сказала Сашка. — Разве я знала, что она дырявая. Думаете, я нарочно?
— По глупости — так еще хуже, — беспощадно изрекла главный рыбовод, оглядывая с ног до головы мокрую Сашку, у которой на испуганном лице темнели растерянные глазищи.
— Иди в дежурку, обсушись. Завтра в контору явись, на приказе распишешься.
Когда мы шли на усадьбу, я попросил Клавдию Николаевну не наказывать Сашку строго.
— Я не буду наказывать, — ответила рыбовод. — Отчислю с практики, и все.
Это было несправедливо. Я стал объяснять, что Сашка хотела отлить воду из бударки, что ее замысел в основе был благой…
— Благой, говоришь? — переспросила рыбовод. — А завтра что она еще благое замыслит? У меня двое детей, и в тюрьму садиться из-за благих замыслов не хочется… Да и времени нет, путина.
Когда я разгорячился и стал настаивать, что главный рыбовод не права в своем решении, Клавдия Николаевна круто свернула с тропинки и привела меня к причалу.
— Вася, отвези товарища в поселок, — сказала она без всяких предисловий мотористу катера. — Притомился он по нашему солнышку ходить.
Я скрипнул зубами и прыгнул в катер. Такой бесцеремонности от главного рыбовода я не ожидал…
Через день я немного поостыл и решил махнуть рукой на характер главного рыбовода. Все-таки не в свое же удовольствие я должен был съездить на «Мартышку»… Сашка тоже не маленькая, надо соображать, когда в дырявую лодку лезешь. Утонула бы, в самом деле — Клавдии Николаевне пришлось отвечать. Как только она, бедняга, объяснит в деканате отчисление с практики… Плавать бы хоть научилась, раз в такой институт пошла.