— Так ты вернешься?
— Обязательно. Как только…
Ана еще говорила что-то, но я уже не слушала ее — образ девочка стал тускнеть, становясь все более и более прозрачным, пока, наконец, не исчез совсем. Как только это произошло, я открыла глаза и резко села на кровати. В моей комнате не было ничего, что свидетельствовало бы о том, что в ней только что кто-то был, кроме меня. Подумав, что, возможно, все это было лишь сном, я почувствовала огромное разочарование. Если бы я могла оставить что-нибудь на память о нашей встрече, мне было бы легче поверить в то, что это было на самом деле.
За окном было уже совсем светло, и, взглянув на часы, я обнаружила, что если бы мне нужно было идти в школу, то я бы опоздала. К счастью, у меня в запасе еще было несколько дней. Наверное, именно поэтому мама до сих пор не разбудила меня. Быстро одевшись, я спустилась на первый этаж дома по скрипучей лестнице и прошла в кухню, откуда уже доносились соблазнительные запахи. Услышав мои шаги, мама с улыбкой оглянулась:
— Проснулась, спящая красавица? Не привыкай спать так долго, иначе потом будет сложно вставать вовремя.
— Я просыпалась рано утром, но потом снова легла, — честно призналась я, подсаживаясь к столу, на котором стояли тарелки с аппетитными блинчиками.
Заметив, что я уже протянула руку, чтобы стащить один, мама махнула в мою сторону лопаткой:
— Но-но! Здесь готовят, а не едят. Сейчас я все закончу — и пойдем в столовую.
— Я только попробовать хотела.
— Там и попробуешь.
Пришлось ждать еще несколько минут, пока мама закончит с готовкой, и только после того, как она осталась довольной результатами своей стряпни, мы отправились в соседнюю комнату. Засовывая блинчики в рот, я даже зажмурилась от удовольствия — мама знала, что я обожаю это блюдо, и старалась готовить его как можно чаще, правда, не так часто, как мне бы хотелось. Когда половина моей порции была уничтожена, я вспомнила о том, что произошло со мной этой ночью, и решила осторожно выяснить, было ли это нормальным.
— Мам… Тебе что-нибудь снилось сегодня?
— Может быть, и снилось, — мама пожала плечами. — Но я не помню. А тебе?
— Мне приснился очень странный сон, — я старательно подбирала слова, чтобы не выдать смятения, которое чувствовала. — Никогда прежде такого не было.
— Да? Интересно. Расскажи.
— Мне приснилось, будто я встретила себя, представляешь?
— То есть кого-то, кто был похож на тебя?
— Нет, именно себя. Было очень странно общаться со второй Аной.
— И о чем же вы разговаривали? Эта твоя вторая Ана — она тоже не сильно любит уроки делать?
— Ну, мама! — мне стало обидно оттого, что она не восприняла мои слова всерьез. — Вообще больше ничего не буду рассказывать…
— Ладно, ладно, не злись, — мама наклонилась ко мне и поцеловала в щеку. — Расскажи мне все, что было.
— Да почти ничего и не было, — я подумала, что не стоит пересказывать маме весь наш разговор и, тем более, планы на будущее. — Мы просто болтали о всяких вещах. Она живет в другом мире, который отличается от нашего.
— Чем же он отличается? Там на головах, что ли, ходят?
— Нет, конечно. Но он, в общем, немного другой. Например, она сказала мне, что у них главный город — это Вавилон. И правит там Бальтазар.
Услышав это, мама от удивления поперхнулась, и я подумала, что, возможно, сболтнула лишнего.
— Вавилон? — мама, похоже, была впечатлена моими словами. — Вы это в школе проходили?
— Я же говорю: вторая Ана…
— Это понятно, — мама перебила меня. — Но ты же знаешь, как это бывает. Услышала где-нибудь, а потом во сне увидела. Меня больше удивляет, что ты запомнила и усвоила информацию про Бальтазара.
— А что с ним не так?
— Ну, как тебе сказать. В общем, ничего особенного, конечно. Бальтазар был последним царем Вавилона и правил им до того момента, когда город пал.
— А потом что? Его разрушили?
— Да, но это случилось гораздо позже. Сначала его завоевал Кир, потом — Александр Македонский. Еще были парфяне, римляне… В общем, Бальтазар, можно сказать, стал свидетелем последних славных деньков этого великого города.
— А почему он пал?
— Я уже не помню всех подробностей, — мама пожала плечами, как делала обычно, когда не хотела вдаваться в подробности. — Кто-то пишет, что Бальтазар пировал в тот момент, когда должен был защищать город, а кто-то — что вавилонян застигли врасплох во время религиозного праздника. Ты же знаешь, это не моя специализация.
Моя мама была преподавателем новейшей истории, хотя мне, честно говоря, всегда казалось удивительным, почему она не выбрала более древние времена — в них точно было гораздо больше интересного, чем во всех этих деголлях, черчиллях и сталиных. Тем не менее, мама часто рассказывала мне много любопытных историй, касающихся различных исторических периодов. Вот и в этот раз мне стало очень любопытно, насколько мои сведения соответствуют действительности.