Когда Пар все рассказал, Морган в сомнении покачал головой.
- В это трудно поверить: целый город забыл, что существовал еще один Народный парк и мост Сендика, - усомнился он.
- Вовсе не трудно, если учесть, что это вбивалось людям в головы больше ста лет, - быстро возразил Колл. - Подумай об этом, Морган. Разве только мост и парк исчезли из человеческой памяти? Федерация уже триста лет переписывает всю историю Четырех Земель.
- Колл прав, - поддержал его Пар. - С уходом Алланона мы потеряли свою историю. "История друидов" - единственная книга об истории всех народов. И где она теперь - неизвестно. Нам остались только устные рассказы и легенды.
- Все, что рассказывалось о мире, объявлено ложью. - Взгляд Колла стал суровым. - Мы знаем правду, но мы одиноки. Федерация все переделывает так, как ей нужно. Поэтому в том, что сотню лет спустя никто в Тирзисе не помнит, что Народный парк и мост Сендика не те, что были раньше, нет ничего странного. Действительно, кого это беспокоит?
Морган нахмурился:
- Возможно, ты прав. Но все же что-то тут не так. - Он становился все более озабоченным. - Меня беспокоит, что склеп, меч Шаннары и так далее находятся в этом ущелье столько лет, но никто их не видел. И еще беспокоит то, что никто из тех, кто спускался в ущелье, не вернулся обратно.
- Да, очень странно... - согласился с ним Колл.
Пар посмотрел на повстанцев, но те не обращали на них внимания.
- Никто из нас и не думал, что поиски меча Шаннары будут безопасной прогулкой, - сказал он, и в голосе его слышалось раздражение. - Что мы просто придем и возьмем его. Ведь федераты едва ли хотят его потерять, не так ли? И ясно: они сделали все, чтобы каждый, кто спустится в Преисподнюю, не вернулся оттуда! Вот почему там есть охрана и пост Федерации! Кроме того, сам факт, что Федерация предприняла столько усилий, чтобы скрыть старый мост и парк, заставляет предположить, что меч именно там, в ущелье!
- Так же как и то, что Федерация хочет, чтоб он там и оставался!
Разговор оборвался, все трое разошлись по своим местам. Вечер быстро перешел в ночь, и дневная жара наконец спала. Маленькая компания почти в полном молчании съела незамысловатый ужин. Один Падишар, как обычно, был полон энтузиазма - он шутил, рассказывал разные истории, будто это самый обычный вечер, не обращая внимания на состояние слушателей. Пар был слишком взволнован, чтобы есть или разговаривать, он просто наблюдал за Падишаром, гадая, действительно ли тот так невозмутим, как кажется. Похоже, ничто не могло испортить предводителю мятежников настроение. Падишар Крил или очень храбр, или слишком глуп. Долинца беспокоило, что он не может решить, какое из двух предположений истинно.
Ужин кончился, все разбрелись, переговариваясь вполголоса. Падишар подошел к Пару и присел рядом.
- Ну что, парень, сильно тебя беспокоит это дело, а? - мягко спросил он.
Их никто не мог услышать. Пар кивнул.
- Ну ладно, ждать осталось уже недолго. - Падишар похлопал его по колену. Их взгляды встретились. - Помни, зачем мы туда идем. Быстро осмотреться - и обратно. Если меч там и его можно взять - прекрасно. Если нет, не станем задерживаться. - Он улыбнулся хищной улыбкой. - В любом случае надо быть осторожным. - Он встал и пошел, Пар смотрел ему вслед.
Минуты тянулись изнуряюще медленно. Пар и Колл молча сидели бок о бок. Пар, казалось, слышал в тишине мысли своего брата. Масляные лампы мерцали и чадили. Большая навозная муха жужжала под потолком, пока Киба ее не прихлопнул. В подвале было душно.
Наконец Падишар объявил, что пришло время отправляться. Все с готовностью вскочили, пристегнули оружие и завернулись в плащи. Затем поднялись по лестнице, вышли из подвала и окунулись в ночь.
Улицы города опустели. Из трактиров и постоялых дворов доносились голоса вперемежку с хриплым смехом и выкриками. На боковых улочках, по которым вел их Падишар, фонари были разбиты или потушены, и только луна помогала путникам находить дорогу в темноте. Они двигались с осторожностью, не привлекая к себе внимания, пропуская пошатывающихся, распевающих песни гуляк. Им ни разу не встретились солдаты: Федерацию не интересовали бедные районы Тирзиса.
Когда они подошли к мосту Сендика и Народному парку, Падишар велел перебираться через широкую, хорошо освещенную Тирзисскую Дорогу по двое и по трое, бегом, прячась в тени деревьев, и позднее собраться вместе. Он внимательно осматривал путь, чтобы не пропустить приближение патруля Федерации, - его можно было здесь встретить. Перед постом Федерации у стены, ограждавшей Преисподнюю, стояли часовые, но лампы, горевшие там, не позволяли разглядеть что-либо за пределами круга, освещаемого ими. Падишар быстро провел своих спутников через опустевший парк, туда, где ущелье вплотную примыкало к скалам. Там он остановил их, и потянулись минуты ожидания.
Пар, согнувшись, сидел в темноте, стук сердца отдавался у него в ушах. Слышалось только пение неизвестных ему насекомых да хрипловатые трели цикады. Семь человек, недоступные постороннему взгляду, спрятались в зарослях. Правда, они тоже не могли ничего разглядеть из своего укрытия.
Пару не понравилось место, где они расположились, и он удивился, почему Падишар решил спрятаться именно здесь. Он хотел ему это сказать, но предводитель мятежников был поглощен распутыванием веревочной лестницы, по которой они должны спуститься в ущелье. Пар испытывал некоторую нерешительность. "Преисподняя... Спуститься в Преисподнюю..." Он все время мысленно произносил это слово. Пытаясь успокоиться, Пар сделал глубокий вдох и подумал, что, может быть, Дамсон Ри где-нибудь рядом...
Патруль из четырех федератов, совершая свой обход по периметру стены, неожиданно возник прямо напротив их укрытия. Хотя звук шагов заранее предупредил спрятавшихся об его приближении, тем не менее все похолодели. Пар и его спутники распластались среди колючих ветвей. Солдаты остановились, обменялись какими-то словами, повернулись и исчезли в том же направлении, откуда пришли.
Пар отважился выглянуть из укрытия и бросить взгляд на черную впадину ущелья. Оно казалось бездонной чашей с налитыми в нее чернилами.
Падишар и его люди закрепили лестницу, приготовив ее к спуску. Пар поднялся на ноги, пытаясь размять занемевшие мышцы, он страстно желал, чтобы все произошло поскорее. Он ощущал все нарастающее беспокойство, хотя не смог бы назвать его причину. Что-то билось в нем, отчаянно предупреждая об опасности, какое-то шестое чувство, которое он не мог точно определить.
Ему послышался какой-то шум: не перед ними - в ущелье, а позади - в парке. Он начал осматриваться, острые глаза эльфа обшаривали темноту.
И вдруг со стороны поста Федерации раздались крики, поднялась тревога.
- Пора! - скомандовал Падишар, и они бросились из своего укрытия к стене.
Лестница была уже привязана к двум шипам на гребне стены. Они быстро сбросили ее вниз, в темноту. Первым пошел Синий Киба. Родимое пятно на его щеке в лунном свете казалось черной вмятиной. Он подергал лестницу, проверяя ее на прочность своим весом, и быстро исчез из виду.
- Помните, надо ждать моего сигнала, - напомнил Падишар Стасасу и Друтту хриплым шепотом, едва слышным на фоне криков в отдалении.
Он собирался отправить Пара вслед за Кибой, как вдруг из темноты у них за спиной возникла группа солдат Федерации, вооруженных копьями и арбалетами, молчаливые фигуры появились словно ниоткуда.
Все замерли. Пар почувствовал судорожные спазмы в желудке. Он лихорадочно думал: "Я должен был догадаться, я должен был догадаться..." и в следующее мгновение ясно понял, что он действительно должен был догадаться.
- Положите оружие на землю! - приказал чей-то голос.
На мгновение Пар испугался, что Падишар не подчинится, а предпочтет драться. Взгляд предводителя повстанцев заметался по сторонам, а его высокая фигура неподвижно застыла. Но численное превосходство солдат было очевидно. Лицо предводителя расслабилось, он даже чуть заметно улыбнулся и молча бросил на землю меч и длинный нож. Остальные сделали то же самое. Федераты сомкнулись вокруг них, подобрали оружие, скрутили пленникам руки и связали их за спинами.