— Как вам в замке Бран, мисс Уокер? — спросил Валентин, ставя передо мной дымящуюся чашку.
— Замечательно, на самом деле. И работа нравится. Жаль, что так получилось с предыдущим реставратором.
— Мисс Бернелл иногда приезжала, пыталась доделать работу. Но вы же понимаете, больная сестра…
— Сестра? — удивленно вскинула брови я, отпивая обжигающий кофе из чашки.
— Она заболела чем-то… ох, не вспомню сейчас, и мисс Бернелл пришлось оставить работу, — Валентин задумчиво посмотрел на выход из кухни. — Прошу меня простить, мне нужно еще убраться в библиотеке.
— Конечно, — кивнула я. — Спасибо за вкусный завтрак.
Странно, что три разных человека рассказывают мне разные версии произошедшего. Влад ни словом не обмолвился о том, что эта Бернелл приезжает. Садовник вообще сказал, что ее уволили. Что же случилось с реставратором? Боюсь, правды я не узнаю никогда. Да и не слишком-то оно мне надо. Теперь уже точно.
Доев свой завтрак, я залезла в холодильник, чтобы схватить что-нибудь еще и утащить в мастерскую. Люблю перекусывать в минуты отдыха, чтобы немного расслаблять мозги.
В холодильнике по-прежнему было негусто. Кусок сливочного масла в стеклянной масленке, странно пахнущая колбаса и кусочек пирога, завернутый в фольгу. На дверце стояла пластиковая бутылка с красно-бурой жидкостью, напоминающая сок. Я открутила крышку, принюхавшись. Пахнет кровью. Зачем нужна кровь? Неужели для приготовления каких-то румынских деликатесов? Или они ее пьют? Все-таки потомки того самого Дракулы.
Рассмеявшись собственным мыслям, я схватила яблоко и банан из корзины с фруктами и поплелась в мастерскую. Работы сегодня предстоит много. Нужно начать восполнять утраченное на картине с парой, сколотить новый подрамник, очистить всю пыль. Провожусь часов пять точно.
Первым делом я помыла руки. Нас учили, что до картин можно дотрагиваться только чистыми руками, желательно в перчатках, чтобы не наделать ненужных отпечатков. Потрогав краску на первой картине, я с удовольствием обнаружила, что она успела подсохнуть, а значит, я могу сделать подрамник. Правда, пока только примерить, натягивать еще рано. Нужно, чтобы масло полностью высохло, иначе можно полностью смазать работу. Да и новым лаком покрыть тоже.
С подрамником я провозилась час. Отмеряла нужное количество дерева, шкурила, соединяла тонкими гвоздиками все детали между собой. Долго вымеряла нужную высоту, чтобы картина точно вошла. Интересно, будет ли у меня когда-то получаться это быстрее? Наверное, все придет с опытом.
На дипломной работе я реставрировала знаменитую картину Пикассо «Девочка на шаре». Естественно, реплику. Мой научный руководитель выцепил ее у какого-то богатого коллекционера и тот очень сильно переживал за то, чтобы я ничего не испортила. Она была в ужасном состоянии, поэтому я провозилась с ней почти полгода, нарушая все мыслимые и немыслимые сроки. Впрочем, заказчику результат понравился. Я получила отличную отметку на финальном просмотре и сама была собой довольна. Но то было бесплатно, а сейчас за деньги, причем немалые. Я точно так же должна выполнить все идеально, но постараться работать быстрее.
Довольная собой, я захрустела яблоком, вглядываясь в маленькое окошко в башне. Вдалеке отблескивала водная гладь. Озеро или пруд, что-то в этом роде. Где-то чуть дальше сада, почти у самой лесной кромки. Нужно будет обязательно выйти на закате, чтобы сделать набросок замка в этюдник. Думаю, с озера он будет наиболее выигрышно смотреться.
Все-таки, мне страшно повезло, что я оказалась здесь. Влад вряд ли пускает туристов, раз живет здесь. Единственное, что доступно — посмотреть с дороги. Но с озера вряд ли заходили туристические группы. Поэтому мне просто необходимо запечатлеть на память это место. Возможно, я напишу целый пейзаж, а не просто сделаю набросок, как это бывает обычно. Все равно здесь особо делать нечего.
Дальше я принялась восполнять утраченные фрагменты на второй картине. Дорисовывала розы, тени деревьев позади, некоторые детали одежды — чтобы все смотрелось единым целым и не вызывало у смотрящего чувство, что его обманывают. Было бы очень интересно узнать, вывесит ли эти картины Влад у себя в галерее? Но спрашивать я не буду. Я обещала самой себе, что больше на шаг не приближусь.
Провозилась я дольше. Больше шести часов. Взглянув на время, осознала то, что обед уже пропустила, а потому решила не терять времени, сходить в комнату за этюдником и спуститься к озеру. Как раз, пока начну, закатные лучи окрасят небосвод.
Запихав в сумку-шоппер альбом и простые карандаши разной твердости, я спустилась в сад. Опять этот одурманивающий запах роз. Где-то вдалеке стрекочет газонокосилка. Я пошла по каменной дорожке мимо той самой беседки. Обожженная рука, кстати, уже больше не болела. Если на ярмарке я еще чувствовала легкий дискомфорт, то сейчас практически ничего не напоминало об инциденте. Лишь легкое покраснение на кисти.
Озеро оказалось небольшим. По водной глади скользили селезни и утки, бормоча что-то на своем тарабарском. Я села прямо в густую траву, не щадя платье, что моментально окрасится в зеленый. Пригляделась, ища лучший ракурс.
Замок Бран был прекрасен отсюда. Он стоял высоко на холме, окруженный скалистыми горными породами. Высокий, стройный, тянущийся ввысь своими башнями. Закат только начал опускаться на замок. Красновато-оранжевые облака поплыли по ясному небу, словно огибая все башенные шпили. Ничто не могло нарушить покой этого многовекового сооружения.
Здесь творилась история, здесь вершились судьбы.
Я рисовала мягким карандашом, жалея, что не захватила с собой угля. Им было бы проще, и еще лучше бы показало характер замка. Сидела я долго, ровно до того момента, пока солнце не превратилось в тонкую красную полоску и едва заметную с земли сквозь кроны деревьев, со всех сторон окружающих меня сейчас.
Я решила уходить: все равно основное готово, а мелкие штрихи можно добавить по памяти. Собрав все вещи, я осторожно поднялась из травы и уже было сделала шаг, как голос позади меня железным тоном произнес:
— Ну, здравствуй, Вики Уокер.
Я резко дернулась от неожиданности, оглядываясь назад. Молодая смуглая девушка с длинными каштановыми волосами стояла позади и нагло улыбалась, вперив взгляд темных глаз в меня.
— Что же ты вылупилась? — она сложила руки на груди, расхохотавшись. — Как дурочка. Глупая наивная дурочка.
— Прошу прощения? — протянула я, нахмурив брови. — Мы вообще знакомы?
— О, поверь. Знакомы. Я — Лайя Бернелл. Та самая реставратор, что сбежала из замка, бросив бедного и несчастного Влада одного. Ну или что там тебе наплели.
— Мне сказали, что вы уехали, потому что у вас заболела сестра. Или мама. Я так и не поняла, — я старалась держаться поодаль, чувствуя некоторое безумие, исходившее от Лайи. — Рада познакомиться.
— Рада познакомиться? — прошипела она, за три шага преодолевая расстояние между нами. — Ах, значит, сестра заболела… интересно.
— Мне так сказали, — я сделала мелкий шажок назад, стараясь разговаривать очень спокойно. Как с душевнобольным человеком.
Лайя громко заливисто рассмеялась. Безумие, исходившее от нее, четко ощущалось всеми клетками моего тела. Я боялась ее, она точно была не в себе; темная радужка глаз скрывала зрачок, но мне правда показалось, что она под чем-то. Точно какие-то наркотики, или что-то вроде того. Я сделала еще один крохотный шажок назад, но ноги начали путаться в густой прибрежной траве.