1. Предисловие
Меня зовут Джонатан Кристофер Моргенштерн.
Вы знаете меня как сына Валентина Моргенштерна и Джослин Фейрчалд. Моя младшая сестра — Кларисса Моргенштерн.
Вы знаете меня как чудовище, желающее власти. Но, боюсь, вы не знаете меня настоящего, не Себастьяна, а Джонатана.
Я расскажу вам о себе с самого начала, со дня моего рождения.
2. Сын мой - мой воин, мое оружие ...
Родившись на свет, я почувствовал единство с Валентином. Несмотря на юный возраст я отчётливо ощущал привязанность к отцу будто он был солнцем, а я жалким ростком который тянется к свету. Как жаль что тогда я ещё не осознавал, что это вовсе не свет, а адское пламя демона.
— Назовём его Джонатан, — сказал он и взял сына на руки, — Джослин, дорогая, отдыхай, а я побуду с ребёнком, — сообщил Валентин и ушёл.
Он пошёл в свой кабинет, где проводил опыты. В ту старую тёмную комнату. Где пахло хуже чем в любом людском морге.
Нарисовав на полу пентаграмму он вызвал свою старую приятельницу — демоницу Лилит от взгляда которой замирал словно статуя любой смертный, но только не Валентин. Он показал ей ребёнка и она довольно провела своей горячей рукой по обнажённой коже младенца.
— Валентин, твой сын един с тобой. Я вижу его будущее, он будет лучшим воином.
— Лилит, это будет не просто воин, а наше оружие. Благодаря нему мы сможем свергнуть Конклав и весь мир будет у наших ног. Мы будем править. Мы сможем создать новых сумеречных охотников, которые будут сильнее и лучше во всем.
Она довольно усмехнулась и вновь взглянула на младенца.
— Как ты его назовёшь? — спросила она.
— Джонатан. Джонатан Кристофер Моргенштерн, — уверенно сообщил он.
Лилит лишь кивнула в знак одобрения после чего сделала рану на руке и подтянула её к мальчишке чтобы кровь полилась прямо ему в рот.
— Испей же крови, дитя моё.
Он жадно выпил кровь, после чего Лилит громко сказала: «Я буду его охранять, теперь он мой сын, моё дитя», и тут же испарилась в воздухе.
— Сын мой — мой воин, моё оружие, ты будешь лучшим во всем, я тебе это обещаю, — заявил Валентин, отчего глаза спящего Джонатана резко раскрылись.
3. Прости, я не смогу тебе помочь ...
С самого раннего детства отец учил меня убивать, уничтожать, добиваться того, что необходимо, он учил меня быть воином. На каждое день рождения Валентин дарил мне оружие, с которым я был един. Я уверено брал его в руки, и каждый день показывал своё умение им управлять.
— Хорошо, очень хорошо. Молодец, — хвалил Валентин. — Джослин, из нашего сына выйдет настоящий воин, — повернувшись к ней, сказал он.
— Да, конечно, — вяло ответила она.
— Джонатан, — отец подошёл ко мне и сел на корточки. — Сегодня у тебя день рождения, я принёс тебе подарок.
— Какой? — поинтересовался я.
— Сейчас увидишь. Подожди здесь, я скоро вернусь, — сказал он и пошёл в дом.
— Хорошо, — ответил я тихо.
Пока Валентина не было, я взял меч в руки и начал тренироваться. Заметив, что Джослин смотрит на меня, я прекратил бой и сел на лавочку, возле неё.
— Мама, с тобой все хорошо? — спросил я, видя, что она очень вялая и совсем не улыбается.
— Да, все хорошо, — неубедительно ответила она, не поднимая на меня взгляд.
— Точно?
— Джонатан, — начала она и подняла свои зелёные глаза. Она повела рукой по моим волосам. — Запомни одну вещь. Воин — это не только храбрый, смелый и сильный человек. В нем должна быть не только жестокость, но и любовь. Воин должен защищать, не уничтожать. Помни это, — закончила она и поцеловала меня в макушку.
— Джонатан, — послышался голос отца. Повернувшись, я увидел на его руке сокола.
Птица тёмная, с черноватой головой с узким светлым сизым поперечным рисунком на спине и крыльях сидела на папиной руке. На затылке и задней стороне её шеи красовались рыжеватые пестрины. Темные и яркие, обычно с сильно развитыми рыжими каймами перьев украшали крылья птицы.
— Научи его подчиняться, слушать и служить тебе, — наставлял отец.
— Хорошо, отец, спасибо.
Валентин передал мне сокола, который уверенно сел на мою руку.
Весь день я обучал сокола слушаться меня, что птица делала с небольшой охотой. Сначала мне пришлось надевать на него шляпу, чтобы он ничего не видел. Но и то ненадолго. Сокол привык ко мне за считанные секунды. Мы стали едины, он чувствовал опасность, и когда это было необходимо, защищал меня словно мой парабатай.