— А Блейз ничего не знает об этом? Его реакция была слишком стремительна для того, кто не ожидал такого исхода, — директор отрицательно мотнул головой, смотря на меня.
— Мистер Забини занимается зельями с пяти лет. Так что он хорошо натренировался на такие происшествия. Ведь он и сам не раз взрывал котлы. Правда, без таких серьезных последствий.
Я кивнул, выдохнув от облегчения. Мне нравился Блейз, так что не хотелось терять такого человека. Практически друга. Значит, он никак не замешан. Но кто может желать моей смерти? Ведь нападение было именно на это рассчитано. Очень странно, на самом деле.
— Ладно, мистер Поттер. Можете идти в свою комнату. На сегодня вы освобождены от занятий. Но домашняя работа вас ждет, — сказал он, легко улыбнувшись и вставая с кресла. Он превратил его в простой деревянный стул, хотя, скорее, лишь отменил свои чары, и ушел. Я встал, огляделся и увидел свою одежду, лежащую ровной стопкой. Переодевшись из больничной пижамы, я спокойно обулся и вышел.
В школе было тихо, занятия уже начались, так что я спокойно дошел до подземелий. В комнате было безлюдно и чисто. Я прилег на кровать и достал книгу, которую читал на данный момент. Но меня отвлекла Лилит, превратившись в себя любимую.
— Точно всё в порядке? — взволнованно спросила она. Я со вздохом захлопнул фолиант.
— Все было настолько плохо?
— Сначала хозяин смешивал с кровью свои слезы.
Я удивленно уставился на неё. Значит, я и вправду был мертв. Как хорошо, что мой отец — дьявол. Я так дольше проживу. И счастливее.
— А потом много часов проливал над тобой кровь, заставляя дышать самостоятельно. Когда у тебя стало получаться, то уже было понятно, что ты выживешь. К счастью, Смерть не прибыл к тебе. Иначе пришлось бы чем-то жертвовать. И, зная это существо, это была бы не одна душа, — спокойно ответила она, внимательно смотря на меня.
Я кивнул, сглатывая. Мне нестерпимо захотелось обнять отца. Успокоить его. Я даже не мог представить, что он пережил в тот момент. И как ему было больно так долго оставаться на земле, несмотря на то, что предлог входил в перечень разрешенных на его пребывание в подлунном мире.
— Это… Ужасно. Отец, наверное, очень расстроился…
— Я думаю, что он готов был убить. По-настоящему. Не как тех демонов.
— Так они все-таки мертвы? — подловил я ее. Она недовольно фыркнула.
— Да. Но их убила я, по его приказу. Его руки все так же чисты. А вот того, кто тронул тебя, убил бы сам. Хорошо, что он не может пока находиться на земле. А нам нужно сделать всё возможное, чтобы не было причин для его появления. Так что нужно быть ещё более осторожными. Но я не поняла одного: почему твоя магия не защитила тебя? Ведь даже тогда… — она прервалась на мгновение, — тебя жгли истинным пламенем, в которых горят некоторые грешники, но ожоги были легкие, да и спасли тебя быстро. А здесь обычное человеческое зелье. Такое чувство, что вмешался кто-то другой. Может… кто-то из ангелов? Они могли так сильно навредить.
— Или Демоны, — спокойно заметил я.
— Они не смогли бы. Я бы почувствовала их присутствие. Нужно подумать об этом, как считаешь?
Я кивнул. Да, многое было странным. Взять хотя бы мою палочку, которую переделал мне отец. Ведь ангел обронил перо, что уже было практически нереальным. Не могли же они все это подстроить? Но зачем? Хотят уничтожить потомков Люцифера? Но в чем смысл? В нас нет ничего особенного. Надеюсь, отец сможет объяснить всё. Потому что очень это похоже на правду. Ангелы невидимы, когда захотят. И так же, как и отец, могут проходить куда угодно. А Люцифер мог и не заметить, что они были здесь, из-за волнения за меня. Все так хорошо сходится, что не верится в эту теорию.
— Все слишком просто, на мой взгляд. Это самое лёгкое объяснение, но не верю, что небесные могут причинить вред смертному.
— Ты все-таки не простой человек. И живешь в аду. А я не особо хорошо знаю их законы, Люцифер никогда не говорит об этом. Меня создали и приставили к нему как главного палача и стража. Но я отдала себя в его безраздельное пользование, в обход всем правилам и законам. Хозяину было такое под силу.
Она никогда не говорила об этом, и тем ценнее были эти слова. Она всё больше и больше доверяет мне. И принимает меня.
— Он был самым сильным Архангелом, знаешь? Ведь не просто так ему было дано подобное имя, — задумчиво сказала она. — И скинуть под землю смог его только Бог вместе со всеми братьями. Они все предали его… — тихо сказала она, почти шепча. — А потом заставили пытать души тех, кого он так полюбил. В этом и заключается его основное наказание. Но он смог сопротивляться. Тогда ему послали нас, Демонов. Но он подчинил нас своей воле, в обход Богу, и отныне нам приходится выполнять Его работу. Он слишком любит людей, в память о своей жене. Ведь её уничтожили после того, как появился на свет его сын, а душу растворили в вечности. Люцифер даже не успел проститься с ней…
Я слушал этот рассказ, затаив дыхание: я знал основную часть истории, но не такие подробности. Хотя и понимал, почему мне не рассказывали настолько подробно. Я был не достаточно зрелым для подобной истории.
— А сына воспитали её родители. Они хорошо знали, чья кровь течет в нем. Как и сам сын дьявола. Только спустя столетия люди узнали о том, кто есть Люцифер. Но всю историю переврали, и теперь им пугают. Пугают тех, за кого он мучается не одно столетие без солнца и неба. Тот, кто дарит свет, живет во тьме. Ты же понимаешь, насколько это больно?
Я кивнул, сдерживая эмоции. Сейчас я так хотел к отцу.
— Лилит, мы поможем папе. Он еще погуляет под летним солнцем и взлетит в настоящее небо, — с улыбкой сказал ей я. — Пусть я и положу на это жизнь, но я постараюсь добиться этого.
Она криво улыбнулась, услышав мою формулировку.
— Все-таки, мы хорошо тебя воспитали. Ты теперь совсем не клянешься. Ладно, читай дальше. Скоро обед, не пропусти, тебе ещё нужны силы.
Я кивнул, снова открывая книгу и смотря на то, как Лилит в виде кошки ложится на мои колени. Я тепло ей улыбнулся и принялся читать. На душе было тревожно от её рассказа, но я понимал, что история отца еще не полная. Есть что-то ещё. Не просто так же на меня так покушаются? Интересно, отец ответит на мои вопросы?
На обед я пришел вовремя. Все-таки проголодался, ведь даже не завтракал. Там я встретил Блейза и Драко, что, в принципе, не было удивительным. Они были взволнованы и рады тому, что я уже вышел из Больничного крыла, но обеспокоены тем, что я мог все ещё не полностью восстановиться. Я только улыбался на их попытки позаботиться обо мне, пододвигая блюда или наливая чай. Такая услужливость с их стороны только веселила. Так что после трапезы я их проводил на трансфигурацию, а сам отправился в библиотеку. Грех было не воспользоваться свободным временем.
Взяв книгу по древним рунам, я сел за крайний столик и принялся читать. Я давно изучал эти письмена, так как многие книги, что есть в Аду, написаны именно с помощью рун. Но я всё-таки их не особо хорошо знал, так что теперь тратил много времени для освоения этого языка. Хотя люди думали, что с помощью рун можно только ставить чары или защиту, никто и не знал, что это больше письмена и новый язык, чем заковыристые заклинания без использования палочки. Все-таки маги деградировали. Неужели так сложно найти древние книги и узнать правду об этом? Когда они всё переписали? Когда перестали чтить магию? Кто это изменил?
Пока я сидел и размышлял о вечном, уроки в школе закончились, и ко мне присоединился Блейз и Драко. Они явно соскучились по мне, да и беспокоились. Так что мы решили удалиться из храма книг и пыли, и отправиться в нашу комнату в общежитии Слизерина. Там меня встретили другие мои сокурсники и задержали нас в гостиной, засыпав меня вопросами.
— Когда все это произошло, декан быстро заморозил тебя и накрыл мантией. Мы даже не успели увидеть, насколько все плохо. Но судя по тому, что на следующий день отменили зельеварение, было все не особо хорошо, — рассказывала Панси. — А профессор Снейп даже не появился ни на одной трапезе. В Больничное крыло никого не пускали, хотя мы пытались притвориться, что болит голова, но мадам Помфри нам просто всучила зелье и отправила восвояси, представляешь? — возмущенно закончила Паркинсон. Я легко улыбнулся, представляя эту картину. Хотя я и не видел колдоведьму, видимо, моим лечением занималась все же не она.