Шли молча. Солнце село, месяц совсем уже полным стал и посылал от яркого своего лика серебристые лучи на землю, освещая дорогу. На подходе к Ведуге Силай остановился и потянул носом воздух:
— Гарью пахнет...
— Лес горит, — догадался Ломов. — А ведь рядом усадьба Семёна.
— Поторопимся, может, помощь нужна! — ускорил шаг Дорофей.
Немного погодя между деревьями путники увидели красный жар пепелища и почувствовали едкий дым.
— Стойте! — приглушённо скомандовал Семён Андреевич. — Похоже, Семёна пожгли те татары, которые мне встретились днём. А ну как засада осталась?
— А вдруг Семёну помощь требуется? — огрызнулся Дорофей. — А мы тут лясы точим!
— Заткнись, баба! — одёрнул его боярин. — Слюнтяй ты, а не воин! А то я тя мигом вразумлю. — И показал увесистый, похожий на кувалду кулак.
— Да ладно! — вздохнул Дорофей. — Хватит руками махать, лучше скажи, что делать будем!
— Вот это другой разговор. Думать сначала будем, а уж потом действовать. Силай! — окликнул Семён Андреевич молодого воина. — Ты из нас самый выдержанный. Дорогу знаешь?
— Знаю, — пробасил Силай.
— Обойди вокруг пепелища и присмотрись повнимательней — не слыхать ли голосов Семёна или его жены? Или, может, где татары в засаде сидят. Да осторожней.
— Не беспокойся, Семён Андреевич...
Силай бесшумно, словно не касаясь земли, скрылся в темноте. Пробирался сквозь густые заросли без единого шороха. Вот только едкий дым попадал в глаза и горло, вызывая слёзы и тошноту. И вдруг Силай услышал чей-то кашель, мгновенно присев, раздвинул ветки и увидел прямо перед собой в свете огня догорающего Семенова сарая незнакомых людей. Судя по речи, это были русские.
— Да тише ты! — сказал один. — Вдруг вернутся те, чьих коней сторожил этот распятый.
Услышав слово «распятый», Силай окинул взглядом деревья и заметил на одном человека, раскинувшего руки крестом. Семён... Но жив или уже умер?
«Если жив, — мелькнуло в голове Силая, — то надо его немедля спасать. Однако сколь же их тут?..»
Он обошёл пепелище. Рядом с Семёном сидели четверо русских и один татарин. В другом месте, ближе к его укрывшимся друзьям, были ещё семеро, из них двое татар.
Вернувшись к товарищам, Силай прижал палец к губам, наклонился к Семёну Андреевичу и шепнул:
— Семь рядом, пятеро дальше...
Оценив ситуацию, липчане решили без шума уложить сначала четверых противников и, не дав остальным опомниться, перебить и тех. Однако оставшиеся в живых или раненые могли поднять тревогу. Этого допустить было нельзя, и, рассредоточившись на расстоянии вытянутых рук, первых врагов решили уложить стрелами, а остальных ножами.
По еле слышному свисту Дорофея все четверо пустили стрелы и следом кинули ножи, и едва смертоносное оружие долетело до цели, друзья ворвались в кучу корчащихся в агонии врагов, у которых были пробиты гортани. Несколькими ударами ножей липчане прикончили неприятелей.
— Быстро к остальным! — скомандовал Силай. — Может, успеем спасти Семёна...
— А давайте, — скрипнул зубами Дорофей, — возьмём их живыми!
— Выбрось из головы! — оборвал его Семён Андреевич. — А ну какой прыткий уйдёт и всю слободу поднимет? Ты сгинешь — чёрт с тобой, а дело загубим!
— Вон они! — шепнул Силай, указывая пальцем на расхаживающих без опаски врагов, и липчане подползли поближе.
— Мельтешат паршивцы, — хмыкнул Евтей. — Стрелять неудобно, да темно ещё, вдруг промажем. Надо сделать так, чтоб они насторожились.
— Щас сделаю, — молвил Дорофей. — Я сучок сломаю — они ушки на макушки и замрут, а мы тут и выстрелим. Я на себя беру двоих. Ну, с Богом... — И треснул сухой веткой.
Враги застыли, а через мгновенье засвистели стрелы, и четверо рухнули. Пятый бросился к кустам, однако стрела Дорофея настигла и его. Дорофей с Силаем, как дикие звери, почуявшие кровь, пошли по следу раненого. Искали недолго. Дорофей схватил негодяя за ворот и волоком потащил к пепелищу. Там уже сняли с креста бездыханного Семёна и положили на небольшом пригорке.
— Иди, сука! — пнул стонущего от боли беглеца Дорофей. — Смотри сюда! Ты мово друга сказнил! За что?
— Не я, не я казнил! — завопил пленник.
— А жена его где? Тут ещё баба была!
— В срубе сгорела!.. Я ни при чём! Татары их порешили, татары! Их много было и ещё хазарин. Он и велел распять этого мужика.
— Да и вас, землячки, тут было немало! — яростно крикнул Дорофей и с силой рванул из раны пленника стрелу. Тот истошно заорал.
— А-а-а, больно, гадюка паршивая?!
— Опомнись, Дорофей! — попытался заступиться за раненого Силай. — Он же православный...